Владимир филиппов, ректор рудн, министр образования рф: биография, профессиональная деятельность. Дух физика. ректор рудн о том, зачем нам иностранные студенты Биография министра образования рф филиппова в м

​В программу "Экспорт образования", рассчитанную на срок до 2025 года, вошли 39 вузов. Перед университетами стоит серьезная задача - увеличить число иностранных студентов в три раза. Где мы возьмем столько? Зачем строить в общежитии бассейн и ресторан? Чем плох Шанхайский рейтинг? Что общего между Салтыковым-Щедриным и инженерным факультетом? Об этом и многом другом рассказывает Владимир Филиппов , ректор РУДН - одного из вузов, которые вошли в программу.

Владимир Михайлович, в наших вузах учатся 240 тысяч иностранных студентов. Через восемь лет их должно быть больше семисот тысяч. Где их найти?

Владимир Филиппов: 700 тысяч иностранных студентов должны учиться не только в этих 39 университетах. Речь идет в том числе и о дистанционном образовании, и о дополнительном образовании для иностранцев - выпускников российских вузов. Наши выпускники уезжают повышать квалификацию в европейские страны и обучаются работать уже на другом оборудовании и по другим технологиям, фактически переучиваясь. Если мы хотим, чтобы какие-то отрасли, например, атомная энергетика, оборонка, ориентировались на наших иностранных выпускников, мы должны создать условия для повышения квалификации.

Кто будет оплачивать им учебу или станем учить бесплатно?

Владимир Филиппов: К сожалению, пока у нашего бизнеса нет такой культуры и средств, чтобы переобучать выпускников-иностранцев. В отличие от частных западных компаний. Поэтому для некоторых отраслей, думаю, нужны и государственные стипендии тем, кто к нам поедет. Также нужно вести работу среди наших компаний и объяснять, что оплата учебы, прежде всего, это вложения в свой рынок. Еще один источник - иностранные компании. Сотрудник, получивший сертификат, принесет компании больше прибыли. Будут и люди, которые сами заплатят за учебу. Но взрослый человек не поедет на курсы в другую страну, если ему придется жить в комнате общежития на 3-4 человека. В РУДН готов проект строительства Института повышения квалификации для выпускников российских и советских вузов на тысячу человек. Это будет современное здание на территории РУДН с хорошими аудиториями, рестораном, бассейном. Группы будут маленькие, по 10-15 человек. В год планируем набирать примерно 70 групп.

Допустим, я окончила не РУДН, а Воронежский госуниверситет. Смогу я к вам приехать?

Владимир Филиппов: Мы должны принимать на переобучение выпускников любых российских вузов. В РУДН разработано 1600 программ дополнительного образования. Такая многопрофильность позволяет предлагать и междисциплинарные программы. Но надо знать, что будет востребовано на этом рынке, понимать, в каких странах каких специалистов ждут. Первый проректор РУДН сейчас находится на Мадагаскаре, где много наших выпускников - специалистов горной промышленности. Может быть, они станут одними из первых слушателей института. В Ливане, Иордании есть наши выпускники-медики и у них есть потребность в повышении квалификации. Мы поняли это по выездным конференциям и семинарам. Может быть, другим вузам необязательно открывать большой институт, но программы дополнительного профобразования для иностранных выпускников у них быть должны.

Что надо сделать нашим вузам, чтобы вместо Мюнхенского технологического или Хельсинкского университетов студент выбрал Бауманку или РУДН?

Владимир Филиппов: Когда меня на одном из съездов ректоров в очередной раз пытались критиковать за введение системы бакалавров и магистров, на сцену вышел ректор Челябинского госуниверситета Герман Платонович Вяткин и обратился к президенту: "Мы, конечно, лучшие в мире в области высшего образования, но плохо, что они там за рубежом об этом не знают".

У нас хорошее образование по соотношению цена - качество, тут мы конкурентоспособны. Я недавно встречался с ректором Университета города Сальвадор. Инженерное образование в этом вузе стоит 10 тысяч долларов в год. У нас - 3-4 тысячи. Но нам надо активнее себя продвигать, сравнивать наши и западные вузы по уровню образования и рассказывать студентам, что рейтинги построены в основном на принципах науки, и количества нобелевских лауреатов. А студент, может, ни разу за время учебы ни одного лауреата и не увидит.

Как себя продвигать? Первое: надо делать сайты вузов не только на русском и английском языках, но и на всех языках ООН - это русский, английский, французский, испанский, арабский, китайский. Второе: надо создавать студентам нормальные бытовые условия. И не так, чтобы в хорошем общежитии жили иностранцы, а российских селили абы куда. Все это отталкивает людей. Третье: ректорам стоит активнее выступать на международных конференциях и семинарах. К сожалению, наша беда в том, что многие руководители вузов не знают английского. У меня два языка - английский и французский, я часто выступаю на разных мероприятиях и вижу, как мало ректоров там бывает.

Извините, можете назвать тех, кого видите на международных конференциях?

Владимир Филиппов: Ректора МГУ Виктора Антоновича Садовничего, ректора Академии госслужбы Владимира Александровича Мау, ректора МГИМО Анатолия Васильевича Торкунова. Много ездят ректоры Санкт-Петербурского университета Николай Михайлович Кропачев, Томского политеха и госуниверситета Петр Савельевич Чубик и Эдуард Владимирович Галажинский. С трудом наберется 10 ректоров из 900.

РУДН сейчас строит общежитие. В какую сумму обойдется стройка?

Владимир Филиппов: Примерно 700 миллионов, 350 миллионов - наши деньги, а еще половину надеемся получить от минобрнауки. У нас сейчас 14 корпусов, будет пятнадцатый. Общежития приходится строить раз в пять лет - благодаря ЕГЭ постоянно растет число иногородних студентов.

С рождения ЕГЭ прошло почти 20 лет. Откройте секрет: кто его все-таки придумал? Вы?

Владимир Филиппов: Впервые проблема была обозначена на Всероссийском съезде работников образования в Кремле в январе 2000 года. Пять тысяч делегатов согласились, что есть серьезные проблемы: школам нужен единый измеритель знаний. Уже после съезда, во время проработки решений, появилась идея соединить выпускной и вступительный экзамены. А название ЕГЭ родилось, когда мы обсуждали этот вопрос с Ярославом Ивановичем Кузьминовым и Виктором Ивановичем Болотовым. И в докладе на Госсовете в августе 2000 года уже звучало слово "ЕГЭ".

ЕГЭ приняли, бакалавриат и магистратуру одобрили, аспирантуру переводим на полный день. Что дальше?

Владимир Филиппов: Надо поднимать качество образования, вкладываться в оборудование для вузов, инфраструктуру, больше приглашать на работу иностранных преподавателей.

Но им платить надо, как на Западе - не 50 тысяч рублей, а 5 тысяч долларов.

Владимир Филиппов: Помните, у Салтыкова-Щедрина есть фраза: "Они сидели и думали, как бы из своего убыточного хозяйства сделать прибыльное, ничего в оном не меняя". Такого быть не может. Хотим что-то изменить - надо платить зарплату. И нашим российским преподавателям удвоить и иностранным, конечно, платить больше, если мы хотим, чтобы были для нас образцом. Чтобы не ректор сказал нашим преподавателям: "Работайте лучше!", а приехавший коллега. В РУДН пока всего 1,4 процента иностранных преподавателей, это 25 человек, а надо 190. Мы поставили себе такую задачу в "дорожную карту" до 2020 года. Объявляется свободной ставка доцента - ты выноси ее на общий конкурс, и к тебе приедут и индус, и китаец, и араб, и преподаватель из Европы.

Вы легко расстаетесь с людьми, которые не очень соответствуют своим должностям в вузе?

Владимир Филиппов: Это как хирургическая операция. Иногда ее затягиваешь, но потом все равно приходится резать... В какой-то момент у нас по показателям стал проседать инженерный факультет. Закончилось это тем, что мы уволили всех 200 преподавателей и объявили новый конкурс. Сорок процентов ушли из университета. Среди них были и те, кто учил меня. Да, они проработали 30-40 лет, но они не соответствовали современным требованиям. Претензий было много.

Есть в России нехорошая привычка: люди, которые защитили кандидатскую диссертацию, пытаются тащить свою тему диссертации до конца жизни. А нужна другая культура - готовности к резким переменам в жизни. На западе ребенок часто меняет школу и учится привыкать к новым коллективам. В России пока низкая мобильность и в перемещении, а значит, и в идеях. Все новое приживается с трудом. Возьмите хотя бы аккредитацию выпускников-медиков. Иностранцы не обязаны ее проходить, потому что все равно будут сдавать трудный экзамен в своих странах на право заниматься практикой. Но многие соглашаются пройти аккредитацию в России и получить сертификат. А наши российские студенты недовольны: почему экзамены принимают не их вузовские педагоги? Но не должен принимать экзамен тот, кто учит. Иначе экзамен обесценивается. У нас не все это понимают.

О научной дипломатии и роли ученого в чрезвычайных ситуациях

​Подходящий к концу 2017 год был объявлен перекрестным Годом науки и образования Великобритании и России. В его рамках прошли научные семинары, лекции известных ученых, мастерские по научным коммуникациям.

Профессор Владимир Филиппов: взаимное признание образования стимулирует вузы работать лучше

​Соглашения о взаимном признании документов об образовании наподобие того, который недавно подписали Россия и Венгрия, стимулируют университеты, кафедры и преподавателей работать лучше и выходить на международный уровень.

Наталия Тарасова: наука России поможет решить глобальные проблемы ООН

Российские химики давно и по праву занимают прочное место вверху мировой табели о рангах, существенные успехи достигнуты также в одном из ведущих направлений - зеленой химии. Свидетельством этому станет конференция по зеленой химии Международного союза теоретической и прикладной химии (IUPAC), которая пройдет в Москве 2-5 октября при поддержке столичного правительства.

Академик Виктор Садовничий: «Мы должны показать всем, что мы – великая научная страна»

​В МИА «Россия сегодня» состоялась мультимедийная пресс-конференция ректора МГУ, академика РАН Виктора Садовничего. «Конкурс среди поступающих в МГУ на бюджет на сегодняшний день в среднем составляет два человека на место, а всего в этом году планируется принять на бюджет 10 тысяч абитуриентов», - сообщил ректор вуза Виктор Садовничий.

Как развивается российско-китайское сотрудничество в сфере образования: интервью с Людмилой Огородовой

Окно в мировое образование Отвечая на вопросы журналиста «Гуанмин Жибао», заместитель министра образования и науки РФ Людмила Огородова подчеркнула, что отношения партнерства между российскими и китайскими вузами поднялись на новую ступень развития как в сфере обучения, так и в сфере научных исследований.

Сегодня мы поговорим об известной личности в России - Владимире Михайловиче Филиппове. Этот человек занимает важный государственный пост и при этом руководит университетом. Какова его жизнь, принципы, семья? Как мужчина добился такого успеха и что он прошел на своем карьерном пути? Обо всём этом читайте в статье ниже.

Детство и молодость

Владимир Филиппов появился на свет в 1951 году, 15 апреля. Родился мальчик в скромной семье в Урюпинске (Волгоградская область). В школе учился хорошо, получил серебряную медаль после окончания. В 1968 году молодой человек поступает в Университет дружбы народов им. В 1973 году парень оканчивает факультет естественных и физико-математических наук по специальности «Математика». Однако на этом университетская жизнь не заканчивается, поскольку Владимир продолжает учебу в аспирантуре. В 1975 году поступает на службу в Вооруженные силы СССР. После нее парень возвращается в УДН.

После службы

К этому времени он уже был не простым ассистентом. Еще до службы в армии Владимир Филиппов занимал разные должности - от ассистента до заведующего кафедрой математического анализа. Свою жизнь мужчина решил полностью связать с родным университетом, к которому он привык за столько лет. Преподаватели кафедры и те, кто знал парня лично, были рады, что их коллектив пополнится молодым и талантливым человеком, который живет своей профессией. Занимательно, что мужчина никогда не прыгал через голову и не желал получить то, чего он не заслуживает. Немного тавтологии, но В. Филиппов всегда получал то, чего добивался исключительно своими силами. Он не гнушался работать ассистентом, ведь понимал, что это необходимое звено цепи, которое принесет свои плоды.

Карьерный рост не закончился на уровне заведующего кафедрой. Уже через несколько лет мужчина стал начальником научного управления, а по совместительству - деканом факультета естественных и физико-математических наук. Одновременно с этим Владимир Филиппов работал секретарем в партийной организации.

Вверх по карьерной лестнице

В 1980 году Филиппов Владимир Михайлович успешно защищает кандидатскую диссертацию. Спустя 3 года он едет в Бельгию, где год тратит на получение научной квалификации. В итоге в 1984 году В. Филиппов получает её в Свободном университете Брюсселя. Уже через 2 года мужчина защищает докторскую диссертацию по специальности «Математический анализ» в Математическом институте им. В. А. Стеклова. Такой быстрый подъем по карьерной лестнице не мог оставить кого-то равнодушным. В этот период мужчина обзавелся верными друзьями и приобрел завистливых врагов. Спустя год после защиты диссертации Владимир получил звание профессора.

Новый карьерный виток

В 1993 году происходит одно из самых значимых событий в жизни Владимира. Он становится ректором РУДН - Российского университета Вот так, спустя много лет, молодой и талантливый студент, поступивший в вуз, стал его ректором. На этом посту мужчина находился 5 лет. Затем Президент РФ Борис Ельцин снял Филиппова с должности, так как приготовил ему новую - В. Филиппов стал министром образования РФ.

В 2000 году мужчина становится заведующим одной из кафедр в РУДН (кафедра сравнительной образовательной политики). Именно она получила статус Международной кафедры в ЮНЕСКО. Спустя год ректора РУДН выбирают членом-корреспондентом, в 2003 году он становится действительным членом Российской академии образования. В 2004 и 2008 годах Владимир становится членом Президиума РАО. Отдельно хочется заметить, что бывший отлично владеет английским и французским языками.

На высоком государственном посту

Филиппов Владимир Михайлович, биографию которого мы рассматриваем, на пост министра пришел осенью 1998 года. Он обзавелся поддержкой вице-премьера В. Матвиенко. В этом году мужчина и начал налаживать ситуацию в российском образовании. Спустя год он продвигает в Правительстве Федеральную программу по развитию образования в период 2000-2004 годов. Программа была принята Правительством, а заключалась она в том, что, помимо основного финансирования, должны были выделяться дополнительные средства для развитие образования.

Организация съезда

По личной инициативе В. Филиппова была начата глубокая модернизация образовательного процесса. Владимир Филиппов в Москве в 2000 году провел Всероссийский съезд работников образования. Занимательно, что на то время последний раз он проводился 12 лет назад. Съезд был проведен при личном содействии В. Путина. На встречу приехали около 5000 делегатов из разных уголков страны.

Главная задача съезда заключалась в том, чтобы решить существующие проблемы. И это удалось. На встрече были определены основные проблемные моменты, а также возможные пути их решения. Отдельно обсуждалась тема обновления системы образования. Также участники съезда одобрили Национальную доктрину образования, которую позже утвердило Правительство. Стоит отметить, что доктрина расписана на период до 2025 года.

Нововведения

Наибольшее количество нововведений в российское образование было введено посредством реформы 2010 года. Она разрабатывалась В. Филипповым еще с 2001 года, и в итоге В. Путин утвердил ее. Она включала в себя ряд изменений:

• активная информатизация учебного процесса;
• разработка совершенно новых стандартов качества среднего школьного образования;
• внедрение иностранного языка как обязательного предмета со 2 класса;
• необходимость владеть 2 иностранными языками по окончании средней школы;
• обучение профильным предметам в старших классах;
• внедрение программы «Школьный автобус»;
• налаживание работы сельских школ, их оптимизация;
• оптимизация школьных изданий, повышение их качества;
• введение многобалльной системы оценивания;
• нормативно-подушевое финансирование средних учебных заведений;
• полное оснащение всех школ РФ художественной литературой и спортивным инвентарём;
• изменение статуса средней школы - переход к форме юридического лица;
• получение новых статусов для всех средних учебных заведений;
• активное создание попечительских советов в школах и высших учебных заведениях;
• отдельное внимание школьному питанию - улучшение организационных и качественных моментов;
• в вузы после школьного образования;
• активная разработка новых стандартов для начального, среднего и высшего образования.

Однако стоит добавить один пункт модернизации, который оказал существенное влияние на систему образования. Речь идет о внедрении ЕГЭ - Единого государственного экзамена, по результатам которого принимают в высшее учебное заведение. Также было введено новое правило, согласно которому прием в вуз осуществлялся с учетом участия в региональных и всероссийских Олимпиадах.

Семейная жизнь

Филиппов Владимир Михайлович в РУДН не встретил своей судьбы. Женщина его жизни училась в Известно, что она работает учителем в школе. Вот так вся семья поддерживает сферу образования. У пары родилось двое детей - девочка и мальчик. Оба они обучались в РУДН на экономическом факультете и благополучно его окончили. Однако дочь решила связать свою жизнь с телевидением и взяла творческий псевдоним Ирена Понарошку. Работает виджеем и ведущей на российских телеканалах.

Научные труды

Стоит отметить, что мужчина, помимо политики, всегда оставался верен своему научному началу. Он написал более 200 научных работ, среди которых 30 - монографии. Его вклад настолько велик, что две монографии были даже переведены на английский язык и изданы Американским математическим обществом в США.

Подводя итоги статьи, хочется добавить новые достижения Владимира Филиппова. Так, в 2012 году он стал президентом управляющего комитета ЮНЕСКО касательно программы «Образование для всех». В том же году мужчина стал председателем Экспертного совета по международной деятельности в сфере образования. В 2013 году герой нашей статьи по распоряжению Дмитрия Медведева - Председателя Правительства РФ, был назначен председателем Высшей аттестационной комиссии.

Кроме того, В. Филиппов имеет множество наград и званий, перечисление которых заняло бы ещё пару страниц.

Об этом рассуждает министр образования РФ в 1998 −2004 годах, председатель Высшей аттестационной комиссии Минобрнауки, ректор Российского университета дружбы народов, академик РАО Владимир Филиппов .

Экран вместо профессора

Юлия Борта, «АиФ»: — Владимир Михайлович, ведущие университеты начали отказываться от обычных лекций в пользу онлайн-курсов через интернет. Но ведь мы уже много лет боремся с неэффективными вузами и филиалами, которые заочно учат всему, а на деле ничему... Не выйдет ли то же самое?

Владимир Филиппов : — В цифровой экономике от использования информационных технологий в образовании никуда не деться. Есть дисциплины, перевод которых «в цифру» открывает больше возможностей для самообразования. Например, курсы по истории России, философии можно дополнить видеоматериалами о каждом историческом деятеле, философе, фильмами о них, тут же посмотреть их, и многое другое. На лекции столько дать невозможно. Но полностью заменить онлайн-курсами обычные лекции и семинары в аудитории не получится. В законе «Об образовании в РФ» сказано, что образование — это целенаправленный процесс воспитания и обучения. Причем воспитание на первом месте. Воспитать медика, педагога невозможно без личного контакта преподавателя и студента. Директор Курчатовского института профессор Михаил Ковальчук мне говорил, что даже воспитание физика и инженера по духу — совершенное разное.

Нужно избегать крайностей. В Советском Союзе, когда начали внедрять технические средства обучения, появилась такая шутка. Преподаватель как-то приходит к студентам и говорит: «Ну что я вам одно и то же читаю из года в год? Я записал на магнитофон всю лекцию». Включил и ушел. А когда через 1,5 часа вернулся, ни одного студента в аудитории нет, а вокруг магнитофона лежат диктофоны.

— Допустим, профессор записал онлайн-курс по своему предмету, студенты могут его посмотреть заочно, ни первый, ни вторые в вузе не появляются. Всем удобно, но как обеспечить качество?

— Недавно у нас выступал Филип Альтбах , один из ведущих специалистов в мире в области высшего образования, электронных технологий обучения, глобальных университетов и т.д. Так вот когда его попросили рассказать про один онлайн-университет в США, в котором учились 300 тыс. студентов, он признался, что этот бизнес-проект провалился. Они хотели заработать за счёт массовости, но не смогли обеспечить качество обучения (а работодатель сегодня смотрит на компетенции специалиста, а не на его «корочки»), дискредитировали себя и вынуждены были продать бизнес другой компании, которая реализует полудистанционное обучение. В итоге осталось всего 70 тыс. студентов.

Профессор американского Массачусетского технологического университета (один из лучших вузов мира, всегда входит в тройку лидеров самых престижных рейтингов — Ред.) выступая недавно в РУДН, отметил: онлайн-курс окупается, если на него записались минимум 10 тыс. человек. Мы радуемся, если на наши онлайн-курсы записалась хотя бы тысяча. Но главное — чтобы работать с этими 10 тыс. студентов дистанционно (отвечать на вопросы, проверять задания и т.д.), ему приходится содержать штат 8 помощников плюс к профессору. Только на одну дисциплину.

Если мы хотим бороться с обманом, коррупцией, надо разработать кампанию, поставить задачу перед всеми учителями страны, чтобы отучить от списывания, предусмотреть серьёзное наказание.

— Выходит, качественные онлайн-курсы могут быть только платными?

— На данном этапе — да. Однако со временем вузы в рамках создания сетевых университетов будут договариваться между собой, что своим студентам свои курсы они предлагают бесплатно. Более того, на Западе сейчас продвигается идея открытых образовательных ресурсов (OpenEducationalResources — OER). Её главный идеолог — сэр Даниэль , бывший замгендиректора ЮНЕСКО , создатель первого в мире Открытого университета Великобритании (OpenUniversityofGreatBritain), в котором ещё 20 лет назад дистанционно обучалось 200 тыс. студентов по всему миру. Смысл идеи OERв такой: договориться с правительствами разных стран о том, что если профессор или учитель школы, работая в госучреждении, создаёт за бюджетные деньги электронный образовательный ресурс, то обязан разместить его в открытом доступе для всех. Получилась бы такая база данных учебных ресурсов преподавателей со всего мира. Но, к сожалению, пока не до конца решена проблема авторских прав.

— Это похоже на Московскую электронную школу, где учителя выкладывают сценарии уроков.

— Да, принцип тот же.

— Несколько лет назад страну сотрясали скандалы, связанные со списанными диссертациями — то у одного политика или чиновника их найдут, то у другого... Сейчас тишина. Все честными стали?

— Мы продолжаем проверять всех, кто защитился после 2011 года — к сожалению, по истечении 10 лет лишить научного звания уже нельзя. Все 5,5 лет, что я работаю председателем ВАК, мы каждый месяц лишаем степени доктора или кандидата наук по 5-10 человек. Только в прошедшем сентябре на президиуме ВАК по гуманитарным наукам сразу 12 человек лишись степени или получили отказ в её присвоении. Сейчас трём ректорам университетов грозит лишение научной степени. Многие стали серьёзно бояться подавать лже-диссертации. В 2013 году было принято решение публиковать в открытом доступе на сайте ВАК сроком на 10 лет фамилии не только тех, кого лишили степени, но и их научных руководителей, оппонентов, ведущую организацию. Так теперь люди стали жаловаться, что не могут найти оппонентов, ведущую организацию. Никто не хочет на 10 лет оказаться в «чёрном» списке.

Почему наши вузы сейчас проигрывают в мировых рейтингах? Один из главных критериев оценки - уровень научных исследований. В Англии, США все ведущие научные лаборатории (даже сверхсекретная Лос-Аламос, где ведутся ядерные разработки!) числятся в структуре университетов.

Но решать проблему нужно шире. Вот аспиранты нам говорят: интересно, в магистратуре курсовые можно было списывать, а в аспирантуре диссертацию нельзя. Почему? Потом мы приходим к магистрантам, внушаем: нельзя, мы ваши диссертации магистерские пропускаем на антиплагиат. А нам отвечают: интересно, а почему в бакалавриате было можно списывать, а в магистратуре нельзя? И вот так возвращаясь к 1 классу школы. У нас, к сожалению, дух в школе такой, что вот если ты отличник и не дашь кому-то списать, то ты «нехороший человек». И тебя позорят твои же друзья.

Как-то меня пригласили на телепередачу, посвящённую проблеме списывания на ЕГЭ. Так вот там выпускник РУДН, известный певец Пьер Нарцисс , меня, действующего министра образования, крепко приложил. Он сказал тогда: «Вы знаете, у нас в Камеруне если на ЕГЭ (аналог французской системы госэкзаменов) поймают того, кто списывает, то по национальному ТВ на всю страну позорят и папу, и маму». Вот где Камерун, и где Россия. Но там с 1 класса воспитывают так, что списывать нельзя категорически. И иностранные студенты, приезжая в наш университет, поначалу удивляются: как можно вообще списывать? Но это тот самый случай, когда они очень быстро учатся. Поэтому если мы хотим бороться с обманом, коррупцией, надо разработать кампанию, поставить задачу перед всеми учителями страны, чтобы отучить от списывания, предусмотреть серьёзное наказание. Поздно делать это на 2-3 курсе университета.

— Объявили, что программа по поддержке вузов для вхождения в ведущие мировые рейтинги продолжится. А какая нам польза с этого?

— Мы сейчас живем в таком открытом информационном мире, что вынуждены сравнивать — что лучше, что хуже. В какую школу пойти, в какой вуз? И одно дело — слушать мнение знакомых или соседей. И совсем другое, когда кто-то учебные заведения уже сравнил, ранжировал по внешним критериям. А будучи в рейтингах, вуз привлекает больше хороших студентов, а значит и финансов.

Сейчас в мире 23 тыс. вузов. А в рейтинги входит только 600, то есть менее 4%. И конечно, недовольство в мире такими рейтингами растет. Каждый предлагает создать свои. Это как в футболе. Не умеем играть, ну так что, нам свои правила придумать? Давайте клюшки дадим футболистам, тогда они, может, начнут выигрывать что-то. Почему наши вузы сейчас проигрывают в мировых рейтингах? Один из главных критериев оценки — уровень научных исследований. В Англии, США все ведущие научные лаборатории (даже сверхсекретная Лос-Аламос, где ведутся ядерные разработки!) числятся в структуре университетов. И все научные открытия, публикации идут в копилку этим вузам. Более того, на Западе крупные университеты имеют по 50-100 тыс. студентов. А у нас в самом крупном МГУ — всего 45 тыс. В России же от вузов отделены всевозможные отраслевые НИИ, которые всегда традиционно занимались наукой, — медицинские, пищевые, транспортные и т.д. Эту систему надо менять.

К 2020 году не меньше 5 российских вузов должны оказаться в топ-100 мирового рейтинга (пока там только МГУ — Ред.). Сейчас в проекте участвует и получают господдержку 21 университет. Предлагается расширить программу за счёт включения лучших отраслевых институтов и отобрать те вузы, в которых действительно есть наука.

Охота за мозгами

— Профессор одного из ведущих вузов говорил мне, что наши студенты после 2-3 курса начинают сильно проигрывать западным. Почему так?

— Ситуация неоднозначна. Сейчас все развитые страны стремятся развивать STEM-образование. Это начальные буквы английских слов «наука — технологии — инженерия — математика» (science — technology — engineering — mathematics). Предметы в школе, программы вузов подбираются исходя из этого подхода. Американцы, французы, немцы, все хотят быть прогрессивными в STEM. Они понимают, что без этого можно отстать в экономике, вооружениях и т.д. Россия пока удерживает здесь неплохие позиции в математике, а вот в инженерии существенно отстаёт. Потому что отстали еще и технологии, которые остались со времён Советского Союза. Помню, когда к бывшему министру образованию Андрею Александровичу Фурсенко (сейчас помощник президент РФ — Ред.) пристали с вопросом, почему у нас плохие инженеры выпускаются, он ответил: «Наши выпускники-инженеры не хуже, чем наши автомобили».

Почему мы теряем в качестве образования на старших курсах и в магистратуре? Мы меньше требуем от студентов самостоятельности и креативности. У нас ведь как: если студент 17 лекций за семестр послушал, выучил, пришел на экзамен и по этим лекциям сдал, то получает «пятёрки». Такого в принципе не может быть в западных университетах. Лекции — это десятая часть того, что ты должен был сам освоить. И даже на «тройку» надо пахать, много заниматься самостоятельно. У нас же все студенты знают, что если лекции посещал, то уж «тройки»-то им точно поставят и диплом дадут. Ну и плюс к тому — практика слабовата. Раньше государственные предприятия обязаны были принимать студентов на практику. Теперь частный бизнес не хочет этим заниматься и тратить время на их обучение.

— Сейчас стипендии таковы, что прожить на них нельзя. Молодые люди из небогатых семей из регионов лишаются возможности получить качественное высшее образование в столичных городах.

— Когда мы вводили ЕГЭ, то рассуждали с точки зрения министерства образования: задать механизм, чтобы дети из отдалённых регионов могли поступать в лучшие столичные вузы, не выезжая из своих регионов, причём могли подавать документы сразу в несколько университетов. Эту задачу решили. Встала следующая проблема — материальное обеспечение этих студентов, чтобы они могли жить в больших городах. В западных университетах 90% студентов живут вне общежития. Они арендуют жилье. У нас пока рынка свободного жилья нет или оно дорогое. Поэтому проблема строительства общежитий стоит остро.

Как решается проблема во многих странах мира? Строительством больших студгородков, где расположены различные вузы и общежития. Например, в каждом областном городе можно объединить все «местные» вузы (везде есть педагогический институт, медицинский, технический и т.д., и в каждом своя кафедра философии, химии и пр.) в один большой университет, построить за городом огромный кампус для них. Причем это может быть бизнес-проект, потому что здания, как правило — хорошие, которые они занимают сейчас в центре города, можно отдать инвестору. Но, к сожалению, не решен вопрос межведомственного взаимодействия. Ведомства не хотят отдавать свои вузы. Вот эта местечковость очень мешает нам в продвижении в рейтингах и решении проблемы жилья.

Но, кстати, сейчас многие ведущие вузы, чтобы привлечь лучших студентов, вводят дополнительные стипендии за счёт собственных средств. Например, у нас в РУДН это 15 тыс. рублей.

— В новом нацпроекте «Образование» есть цель увеличить в 2-3 раза число иностранных студентов в российских вузах в ближайшие 6-7 лет. А 5% из них трудоустроить в российских компаниях. Разве у нас лишние рабочие места есть, которые мы своим предложить не можем?

— Начну издалека. Мы критикуем марксизм-ленинизм. Но надо помнить, что Маркс и Ленин были экономистами. И Ленин предсказал две вещи, которые уже сбылись. Первое — что в Европе неминуем процесс стирания границ, создания единой валюты и образование новой структуры Соединённые Штаты Европы (по сути нынешнее ЕС). Второе — в борьбе между капитализмом и социализмом победит тот, у кого выше производительность труда. А она связана с конкуренцией. Плохо работаешь — тебя заменят другим. А у нас при социализме был принцип: все должны иметь рабочее место, числиться где-то. Безработицы не должно быть в Советском Союзе. А ведь определённый процент безработицы необходим, это стимулирует людей к самообразованию, развитию. Кто победил? Капитализм. В основе развала лежал прежде всего кризис экономики. Советский Союз проиграл в экономическом соревновании.

Конечно, государство не должно бросать людей, которые проиграли в конкуренции за рабочие места в столице. Создавать другие возможности. Скажем, не хочешь быть безработным бомжом — вот тебе гектар на Дальнем Востоке, поезжай и работай.

Среди наших выпускников — больше ста тысяч иностранцев. И среди них наверняка были талантливые физики, химики, математики. И где они сейчас? Во Франции и Германии, Италии — сейчас там созданы целые ассоциации выпускников РУДН, при том что студентов из этих стран у нас никогда не было. Они не вернулись к себе в Африку! И мы в итоге за российские деньги кормили Запад, потому что Россия, Советский Союз не создали им условия работать здесь и применять свои таланты на благо нашей страны. Надо сделать очень многое в этом направлении, начиная с восприятия общества, что с тобой рядом может работать, скажем, африканский врач или преподаватель.

— Какие профессии будут востребованы в будущем больше всего? Программисты?

— Не думаю, что будут сильнее других востребованы «чистые» программисты. В большей степени будут нужны профессионалы, владеющие информационными технологиями каждый в своей профессии. Например, медик, учитель, химик, инженер, разбирающийся в информационных технологиях и умеющий их применить.

Чтобы объективно оценить качество высшего образования в стране, а также повысить его престиж, Россия подключилась к международному рейтингу. В 2013 году был запущен масштабный проект по повышению конкурентоспособности наших вузов в мире, который предполагал разработку дорожной карты и дополнительное финансирование. Почему российские вузы до сих пор относительно скромно представлены в мировых рейтингах, какие задачи должны решать два новых министерства научно-образовательного блока и отразились ли санкции на желании иностранцев учиться в России, в интервью ТАСС в преддверии Глобального форума ведущих университетов британской компании Quacquarelli Symonds рассказал ректор Российского университета дружбы народов, министр образования в 1998–2004 годах Владимир Филиппов.

- Завтра в РУДН стартует Г лобальный форум ведущих университетов QS WorldWide . Какие цели ставятся на этом событии?

QS WorldWide проводится второй раз в России и первый - в Москве. Его цель - собрать университеты мира, которые реализуют стратегию продвижения в мировых рейтингах. Это эффективный формат встреч для обмена опытом и лучшими практиками. Особенно важно, что на форуме встречаются лидеры в области высшего образования различных регионов мира.

- Как вы оцениваете успехи РУДН в международных рейтингах?

Как ректор я оцениваю их скромно. Каждый руководитель университета считает, что его вуз должен быть на более высоком месте. Однако объективно мы понимаем, что РУДН участвует в проекте 5-100 только третий год, а не пять, как вузы "первой волны". Это очень короткий период. Потому что, например, цитируемость публикаций учитывается как раз за последние пять лет. При этом нами уже многое сделано, и РУДН в прошлом году сделал резкий рывок в мировом рейтинге QS - мы поднялись сразу на 100 позиций. Перед нами стоят серьезные задачи и по продвижению в международных предметных списках - мы рассчитываем на успехи в математике, химии и лингвистике. В борьбе за позиции в общих рейтингах университетов мы развиваем несколько научных направлений. Их отбирали, исходя из потенциала. Мы оценили существующий массив публикаций, индекс цитируемости, количество докторов наук, треки развития в ближайшие пять лет. Выделили математику, химию, физику, медицину и современные языки.

По интернационализации РУДН традиционно лидирует в международных рейтингах среди российских вузов, занимает 78-е место в QS: BRICS и 44-е место в мире в рейтинге GreenMetric.

- Почему российским вузам тяжело занимать лидирующие места, входить в первую десятку, даже сотню?

Для профессионалов причины очевидны. И я уверен, что последние решения по новой структуре правительства помогут решить многие проблемы. Даже старейшие российские вузы - МГУ и СПбГУ - не входят в первые десятки. В основе рейтингов - показатели по науке, а у нас наука была долгое время отделена от высшей школы и сконцентрирована в основном в Академии наук и в отраслевых институтах. Лишь небольшая часть исследований была связана с институтами. А в США, Канаде и Европе вся наука исторически развивалась на базе университетов. Даже самые знаменитые лаборатории и центры по изучению закрытых тематик хотя бы формально закреплены за высшими учебными заведениями. Естественно, что все публикации ученых идут в плюс университету. Сейчас, когда у нас будет Министерство науки и высшего образования, дело существенно сдвинется. Этот процесс начался еще при Андрее Александровиче Фурсенко, когда он был министром - именно при нем появилось Министерство науки и образования. Уже тогда было сделано многое для привлечения средств в вузовскую науку.

Сейчас активна тенденция ранжирования университетов по многим характеристикам. Измерять можно по разным показателям: академическое признание, публикации, работодатели, интернационализация, социализация. Я считаю, что параметров и рейтингов должно быть много. У кого-то - лучшая столовая, у кого-то - лучшая студенческая жизнь, а у кого-то - качество учебного процесса. Надо сравнивать и кампусы, потому что для абитуриентов и их родителей это важнее, чем, например, сколько нобелевских лауреатов работает в вузе. Университет может занимать разные места в разных системах ранжирования, по разным показателям. Тогда каждый университет сможет найти свое место и занять лидерские позиции по своему главному направлению. РУДН, например, - среди лидеров по интернационализации.

Как вы отнеслись к появлению национального рейтинга "Три миссии университетов", была ли в нем необходимость?

Я принимал участие в обсуждениях с Виктором Антоновичем Садовничим вместе с Яном Садлаком - членом международного экспертного совета программы 5-100. Идею этого рейтинга активно поддержали, потому что в условиях массового высшего образования важна не только наука внутри университетов, но и социальная роль самого университета. Высшие учебные заведения готовят выпускников не к поголовной работе в лабораториях, а к социальной жизни. Только для 10% студентов важна научная составляющая alma mater - для тех, кто пойдет в науку. Для остальных гораздо важнее получить профессиональные компетенции. При этом в рейтинге "Три миссии университетов" учитывается и специфика нашей системы образования. Особое внимание в нем уделяется качеству образования.

У этого рейтинга есть перспективы выйти на международный рынок. Многим национальным системам образования близка идея оценки социального вклада университета. Многие вузы не очень сильны в науке. Например, у педагогических вузов другая задача - готовить хороших учителей. Рейтинг "Три миссии университета" может хорошо отразить конкуренцию подобных вузов в разных странах. Подобное ранжирование открывает новые возможности для огромного кластера высших учебных заведений, которые сейчас и не думают об участии в нынешних мировых рейтингах.

Как вы оцениваете назначение Татьяны Голиковой на пост вице-премьера по социальным вопросам, включая образование?

По сути, должность вице-премьера по социальным вопросам делится на две части. Ольга Голодец будет курировать вопросы культуры и спорта, а Татьяна Голикова - вопросы образования и науки. Это говорит о том, что правительство и президент понимают, насколько важно уделить целевое внимание решению социальных вопросов.

Высшие учебные заведения готовят выпускников не к поголовной работе в лабораториях, а к социальной жизни. Только для 10% студентов важна научная составляющая alma mater - для тех, кто пойдет в науку

Татьяну Голикову я хорошо знаю по совместной работе в правительстве РФ. В то время она была первым заместителем министра финансов. Я тогда еще поражался тому знанию, тому объему цифр по социальной сфере, которые она держала голове. Она оперировала объективными данными по отрасли социальной сферы, а годы, проведенные в Счетной палате, только укрепили ее позиции. Этот опыт бесценен для поста вице-премьера по социальным вопросам.

- Должен ли человек, который курирует сферу образования, быть экспертом в этой области?

Думаю, для вице-премьера это не нужно. Татьяна Алексеевна - доктор экономических наук, защищала диссертацию по экономике социальной сферы. На уровне вице-премьеров решаются другие вопросы - стратегические. Среди задач - вместе с руководством страны правильно расставить приоритеты, грамотно выстроить их реализацию и добиться необходимых ресурсов. Одному министру это сделать трудно. У вице-премьера широкие полномочия и колоссальная ответственность. Сложно представить необходимость того, чтобы один человек, который курирует Минтруд, Минздрав и Минобрнауки, был бы экспертом во всех областях.

- Какие задачи в области образования предстоит решить правительству?

В этой сфере стоят сложные задачи, начиная с дошкольного образования. Необходимо обеспечить каждому ребенку хотя бы один год дошкольного образования до прихода в первый класс, чтобы у детей был одинаковый уровень подготовки. Сейчас проблема в том, что дети в одном классе очень разные: одни уже умеют читать, писать и считать, а другие ничего не умеют. Как организовать это обучение в тысячах малочисленных деревень? Возникают соответствующие задачи по развитию технологий: домашним образом, с помощью интернета. Это серьезный вызов.

Сам факт выделения Министерства просвещения говорит о том, что у нас целый пласт проблем в школьном образовании. Необходимо укреплять материально-техническую базу. Стыдно, что у нас до сих пор есть три смены. Более того, не решая проблемы в школьном образовании, мы губим карьеру детей, которые учатся в плохих школах и не могут хорошо сдать ЕГЭ. Нужны равные условия для всех детей. Без решения этой проблемы получается своеобразная сегрегация между детьми и семьями.

Говоря о задачах нового Министерства науки и высшего образования, ключевая задача - в самом названии. Необходимо соединение этих двух понятий. Без этого мы не только не продвинемся в мировых рейтингах, но и не обеспечим высокое качество обучения, которое базируется на научных достижениях.

Не решая проблемы в школьном образовании, мы губим карьеру детей, которые учатся в плохих школах и не могут хорошо сдать ЕГЭ

Конечно, не все университеты могут быть исследовательскими. Есть и прикладная наука. Даже в области вентиляции или канализации можно разработать предложения для повышения эффективности их работы. Не случайно в высшем образовании работает много кандидатов и докторов наук. Но, конечно, нужно привлекать и практиков. Университеты должны не использовать уже имеющиеся знания, они должны порождать новые знания.
Хороший профессор не может быть просто транслятором информации.

- Какие задачи по развитию РУДН вы ставите на ближайшее время?

Для всех университетов сложна задача по развитию материально-технический базы. Наблюдательный совет РУДН во главе с Валентиной Ивановной Матвиенко уже утвердил принципиальный проект по развитию нашей инфраструктуры. В ближайшие пять-семь лет мы планируем построить новые учебные корпуса и общежития, открыть новые лаборатории. Мы надеемся привлечь в этот проект частные инвестиции и передать инвесторам два наших здания на улицах Орджоникидзе и Павловской взамен строительства зданий на основной территории.

Если говорить об учебном процессе - здесь необходима концентрация усилий на магистратуре. Нам надо выбрать особенно сильные направления, сделать их приоритетными. И нам предстоит оптимизация самой структуры учебного процесса. Это не говоря о внедрении информационных технологий, переходе к системе From Teaching to Learning - от университета, где учат, к университету, где учатся.

Конечно, ключевой вопрос - наука. Если мы хотим быть университетом мирового уровня, то в наших стенах должны быть глобальные значимые исследования. Надо продвигать науку и ее достижения, надо привлекать цитируемых ученых со всего мира, развивать инфраструктуру кампуса, привлекать постдоков и создавать условия, чтобы в университете работали лучшие кадры. Мы в РУДН уже начали развивать новые направления. Решения для Smart City заинтересовали нобелевского лауреата Риккардо Валентини, который теперь курирует у нас разработки по развитию экологии городской инфраструктуры. Мы открыли лабораторию передовых технологий и интернета 5G. А новый Институт инженерных и информационных технологий, в частности, будет заниматься разработками по снижению стоимости дорогостоящих лекарственных препаратов для лечения СПИДа и онкологических заболеваний за счет разработки новых способов точечной доставки лекарств, созданию биосовместимых материалов.

Многие студенты РУДН - иностранцы, есть ли какие-то тенденции в международном образовании и в обучении по обмену?

Если мы хотим быть университетом мирового уровня, то в наших стенах должны быть глобальные значимые исследования. Надо продвигать науку и ее достижения

Тенденция в том, что рыба всегда ищет, где глубже. А студенты - где лучше. В университетах идет конкуренция за хороших абитуриентов. При этом Россия обозначила очень амбициозную задачу - за 10 лет увеличить количество иностранных студентов в три раза - с 250 тысяч до 750 тысяч. Это то, что не удалось сделать за последние 20 лет. Однако для РУДН уже не важно количество иностранцев. Наша задача - отобрать лучших студентов. А это серьезный комплекс мер. Мы приступили к реализации кластерного подхода в международной деятельности - начало положено в Африке, Латинской Америке, Азии. Мы открываем профильные классы и проводим олимпиады в десятках стран. Эти инструменты помогают нам найти таланты. И конечно, это возлагает на нас ответственность за постоянное повышение качества образования, за создание актуального нового знания.

- Санкции и различные политические события не влияют на количество иностранных студентов?

Если государство в условиях санкций в прошлом году приняло программу по увеличению иностранных студентов в три раза - значит, государство уверено, что будет рост. Хотя на академическую мобильность это может повлиять. Например, в Англии на 30–40% российских студентов стало меньше. География и маршруты изменились - по разным причинам многие предпочитают другие страны. При этом санкции бьют и против стран, которые вводят санкции. Например, иранские студенты думают, стоит ли им учиться в США, могут ли к ним применить непредсказуемые миграционные меры. В целом число студентов не только из арабских стран, но и из Китая резко уменьшилось в США и странах Европы. Они куда поехали? Они поехали учиться в Россию.

Беседовала Кристина Сулима