Война в хорватии. Хорваты и сербы: отличие, история конфликта, интересные факты и особенности характера. Виновник новой войны — югославская армия

Трудно поверить, но между балканскими славянами никаких чрезвычайных разногласий не было. Вплоть до XIX столетия самыми дружными народами являлись именно хорваты и сербы. Отличие всё же существовало, но только религиозное! Хорваты находились под властным влиянием Италии, Австрии в течение всего периода Средневековья. Первые хорватские поселения возникли на территории Средиземноморья в VII столетии.

Эти события связаны с поиском спасения славянских племён от аваров, германцев и гуннов, рассеявшихся по всей стране. Более всего славяне облюбовали владения сегодняшнего Загреба с его прилегающими территориями. Впрочем, добраться до благоденствующих земель побережья, находившегося под руководством римлян, им так и не удалось. Тогда славяне создали несколько автономных княжеств.

Хорватия в составе Венгрии

Ближе к X столетию хорваты заручились содействием Византии, собрали немалую силу для создания сплочённого государства. Даже по сей день хорватский народ любит заострить внимание на своём христианстве. Первоначальный период подъёма продлился недолго, пока внутренние разногласия не стали угрозой для государственного единства. Тогда дворянское содружество в 1102 году признало своим государем Кальмана I, венгерского короля. В итоге Хорватия вошла в состав королевства Венгрии. При этом стороны договорились, что Кальман оставит без изменений административно-политическую структуру, аристократические привилегии.

Гнёт венгерского королевства

Пребывая под управлением Венгрии, хорватам пришлось разделить немало тяжёлых исторических перемен с этим королевством. Бесспорно, наиболее существенный ущерб нанесли нападения османов. В связи с тем, что эти наступления непрерывно перемещались на север, венгерское правительство в 1553 году военизировало приграничные территории Словении, Хорватии. Напряжённое военное состояние длилось в течение 25 лет. За это время большинство жителей перебрались на более безопасные территории.

Впрочем, под предводительством османского султана Сулеймана Великого пробила оборону. Более того, армия смогла подойти к воротам Вены, но захватить сам город не удалось. В 1593 году битва при Сисаке вынудила османов покинуть завоёванные хорватские земли. В их владении остались только боснийские окрестности.

Единение и распри двух славянских народов

Находясь под влиянием австрийцев и венгров, хорваты незаметно утрачивали свою национальную индивидуальность. Впрочем, чувство единого презрения к турецким захватчикам испытывали одновременно и хорваты, и сербы. Отличие существовало лишь в одном — несоответствие традиций. Однако чувство ненависти к узурпатору было гораздо сильнее, чем несущественные различия в обычаях. Примерам боевого единства хорватских и сербских мятежников нет числа! Они вместе сражались с заклятыми османскими оккупантами, а также с не менее опротивевшими Габсбургами.

В 1918 году возникла благоприятная ситуация — распад Австро-Венгерской империи. Произошедшее событие дало возможность отсоединиться южным землям. Так сформировалось единое королевство Югославия. В принципе, вытеснение турок и образование отдельного королевства должно было ещё больше сблизить славянские народы. Однако всё произошло наоборот…

Причина возникновения первых конфликтов

Первые всплески соперничества появились после окончания второй Тогда-то и началась истинная история конфликта сербов и хорватов! Необходимость реконструкции Балкан превратилась в не затихающую по сей день вражду.

Фактически одновременно появляются, стремительно обретая признание, два идущих вразрез течения. Сербские умы выдвинули концепцию «Великой Югославии». Причём системный центр обязательно должен быть сформирован именно в Сербии. Реакцией на это заявление стало появление националистического издания «Имя серб», написанного лихой рукой Анте Старчевича.

Несомненно, эти события развивались давно. Однако и по сей день существует непреодолимая преграда, которую не могут разрешить между собой хорваты и сербы. Отличие двух братских народностей искаженно проявляется даже в понимании самого насущного для них вопроса. Если для серба гостем является тот, кого кормит хозяин, то для хорвата — это тот, кто кормит хозяина.

Отец хорватской нации

Анте Старчевич первый подал идею, что хорваты не славяне! Мол, они отпрыски германцев, поспешно ставшие славяноязычными, потому что таким образом хотят лучше руководить балканскими рабами. Какая ужасная ирония судьбы! Мать «отца хорватской нации» была православной, а отец - католиком.

Несмотря на то что родители были сербы, сын стал идейным вождём Хорватии, распространявшим концепцию геноцида сербов у себя в стране. Примечательно, что его ближайшим другом был еврей Иосиф Франк. Хотя Анте Старчевич питал глубокое отвращение и к этой нации. Сам же Иосиф также стал националистом хорватов, приняв католичество.

Как видим, авторская фантазия развилась у парня безгранично. Грустно в этой истории одно. Бредовые напутствия Старчевича откликнулись в сердцах хорватской молодёжи. В результате по Далмации, Славонии в начале столетия прокатилась череда сербских погромов. На тот момент никому даже в голову бы не пришло, что хорваты — это искусственно переделанные сербы!

К примеру, под предводительством «отца нации» с 1 по 3 сентября в 1902 году совместно с его другом Франком хорваты в Карловце, Славонском Броду, Загребе разрушали сербские магазины и мастерские. Они незванно вторгались в дома, выбрасывали личное имущество, избивали.

Зыбкий мир единого королевства

Одним из результатов Первой мировой войны стало возникновение объединённого королевства. Многие исторические сведения подтверждают причастность сербов к яростному неприятию находящихся внутри королевства словенцев и хорватов.

Экономика в Словении, Хорватии была более развитой. Поэтому они, в свою очередь, задавались справедливым вопросом. Почему нужно кормить убогую метрополию? Куда лучше сформировать своё автономное государство, живя припеваючи. К тому же для серба каждый православный славянин всегда был и останется чуждым!

Хорватский геноцид

Существование королевства Югославии продлилось недолго — началась Вторая мировая война. В 1941 году, 6 апреля немецкие самолёты напали на Белград. Спустя всего два дня нацистская армия уже захватила эту территорию. Во время войны набрало фанатичную популярность объединение усташей Анте Павелича. Хорватия стала немецким наёмником.

Белградские историки уверены, что примерное число убитых усташами - 800 тыс. цыган, евреев и сербов. Только 400 человек смогли убежать в Сербию. Сами же хорваты это количество не опровергают, но утверждают, что большинство из них - партизаны, погибавшие с оружием в руках. Сербы, в свою очередь, уверены, что 90 % пострадавших — мирное население.

Если сегодня турист невзначай окажется на сербской земле, не исключено, что хозяева проявят лояльную заинтересованность к гостю. Хорватская же сторона - наоборот! Даже несмотря на отсутствие громоздких азиатских заграждений, калиток любое нелегальное появление в их личном пространстве воспринимается как проявление хамства. Основываясь на этих сведениях, можно чётко себе представить, кто такие хорваты, сербы. Особенности характеров наиболее ярко выражены в менталитете этих двух народов.

Нацисты и мученики

После окончания войны Югославия оказалась под влиянием СССР. Новое государство возглавил Иосип правивший железной рукой до своей смерти. При этом Тито не воспринял совет своего ближайшего товарища Моше Пьяде, сознательно смешав коренное население Словении и Хорватии с сербами. После 1980 года из-за политических и территориальных конфликтов в Югославии стал постепенно происходить раскол, в котором больше всего пострадали хорваты и сербы. Отличие между двумя когда-то братскими народами снова свелось к непримиримой вражде.

Сражавшиеся за федерализм хорваты ещё при Габсбургах не хотели приспосабливаться к сербам. Также хорваты не хотели признать, что само рождение южного обязано исключительно страданиям и военным победам сербов. Сербы, в свою очередь, не собирались идти на компромиссы с теми, кто только недавно снял свой австрийский мундир. Вдобавок решительно, а временами даже безжалостно воюющие на стороне Австрии хорваты никогда не переходили на сербскую сторону. В отличие от словаков, чехов.

Война внутри страны

Позднее, в начале 1990 года, произошёл распад СССР, во время которого последовал окончательный раскол Югославии. В итоге Хорватия, провозгласив независимость, отсоединилась от страны. Впрочем, сербы в Хорватии сами разжигали межтерриториальные столкновения внутри страны. Спустя непродолжительное время это привело к жестокой гражданской войне. Сербская и югославская армии вторглись на территорию Хорватии, захватив Дубровник и Вуковар.

Всё же постараемся беспристрастно посмотреть на разразившийся конфликт, без разделения на «левых» и «правых». Хорваты и сербы. В чём отличие? Если говорить о религиозных мотивах, можно с уверенностью утверждать, что одни — католики, а другие — православные. Однако это удел межцерковных конфликтов, основной целью которых является исключительно процветание конфессий. Поэтому не стоит забывать, что хорваты с сербами в первую очередь два братских народа, которых стравливали на протяжении всего XX столетия их общие враги.

Термин "Отечественная война" в Хорватии

У хорватов гражданская война носит название Отечественной. К тому же они крайне обижаются, если кто-то назовёт её иначе. На фоне этого не столь давно разразился даже международный скандал со Швейцарией. Страна запретила въезжать на её территорию хорватскому певцу Марко Перковичу Томпсону. Утверждалось, что Марко своими выступлениями разжигает межрасовую, религиозную вражду.

Когда швейцарцы опрометчиво использовали в тексте название «Гражданская война», этим они вызвали шквал эмоций у хорватского министерства. В ответ хорватская сторона отправила протестное письмо в обход своего президента Степана Месича. Естественно, подобный поступок у него вызвал справедливое возмущение. К тому же президенту не понравилось, что хорватские чиновники защищали ненавистного Томпсона, который действительно был неоднократно замечен в разжигании конфликтов. Впрочем, когда вопрос касается точных формулировок, на остальное можно закрыть глаза.

Виновник новой войны — югославская армия

Несомненно, война была во многом именно гражданской. Во-первых, начало положили разразившиеся ещё в объединённой Югославии междоусобные конфликты. К тому же сербы, поднявшие восстание против хорватского руководства, являлись фактическими гражданами этой страны.

Во-вторых, война за хорватскую автономию велась только в первое время. Когда Хорватия получила международный статус независимости, война всё равно продолжилась. Впрочем, на этот раз решался вопрос возобновления территориального единства Хорватии. Вдобавок ко всему эта война носила явный религиозный оттенок. Впрочем, нет ли в этой истории одного но, не дающего назвать гражданской войну, в которой участвовали только хорваты и сербы?

История, как известно, строится исключительно на неопровержимых фактах! А они говорят о том, что в роли подлинного агрессора Хорватии выступала южная народная армия (ЮНА). К тому же Хорватия по-прежнему пребывала в составе Югославии, где формально главенствовали два хорватских деятеля — президент Степан Месич совместно с премьер-министром Анте Марковичем. К началу наступления на Вуковар югославская армия уже законно находилась на территории Хорватии. Поэтому произошедшее вторжение невозможно назвать агрессией извне.

Впрочем, хорватская сторона совершенно не хочет признавать, что ЮНА никогда не представляла интересы Сербии. До нападения на Вуковар, которое произошло 25 августа 1991 года, ЮНА выступала в роли противоборствующей стороны. В дальнейшем югославская армия стала представлять только своих генералов, а также незначительную часть коммунистического руководства.

Виновна ли Хорватия?

Даже после вывода югославских войск из Восточной Славонии, Западного Сриема и Бараньи ЮНА всё равно продолжала свои нападения на Хорватию. В частности, на Дубровник. Причём ярко выраженная агрессия проявлялась со стороны Черногории. Немаловажно знать, что в нападении также участвовали и Хорватия, в свою очередь, также воевала против Армии на территории Герцеговины, Боснии.

По подсчётам специалистов, на балканском полуострове жертвами войны, продолжавшейся целых четыре года, стало не менее 20 тыс. человек. Благодаря содействию ООН совместно с другими международными организациями в 1995 году война в Хорватии была прекращена. Сегодня все разговоры сводятся к возвращению беженцев, которые, в свою очередь, больше говорят о возвращении, чем собираются это сделать.

Бесспорно, сербско-хорватские отношения на сегодняшний день далеки от безоблачных. А взаимные столкновения происходят и по сей день. Особенно в тех местностях, которые наиболее пострадали от военных действий. Однако нездоровая демонизация хорватского народа, проводившаяся все 90-е и продолжаемая некоторыми сейчас, совершенно не совпадает с реальностью!

Операция «Олуя» («Буря»), проведенная в августе 1995 года, стала ключевым моментом войны в Хорватии. Она привела к ликвидации Республики Сербской Краины и восстановлению контроля хорватского правительства над всей территорией страны.

Хорватская армия задействовала для проведения операции пять корпусов — Беловарский, Карловацкий, Госпичский, Сплитский и Осиекский (выполнявший вспомогательные задачи). После мобилизации, проведенной весной 1995 года, численность хорватской армии достигла 248 тыс. чел., из них для участия в операции «Олуя» выделили более 150 тыс. чел. Совместно с хорватами действовал 5-й корпус армии Республики Босния и Герцеговина (около 25 тыс. чел.).

Армия Республики Сербская Краина состояла из 39-го Банийского, 21-го Кордунского, 15-го Личского, 7-го Северо-далматинского, 11-го Восточнославонского (принимавшего ограниченное участие в боях) корпусов, а также оперативной группы «Паук» и Корпуса специальных войск. Численность ее после мобилизации могла превысить 62 тыс. чел., но на деле в войсках насчитывалось около 27 тыс. чел. Армия РСК имела некоторое превосходство над хорватской в тяжелом вооружении (303 танка против 232, 295 бронемашин против 161, 360 артиллерийских орудий против 320). Но среди краинских сербов царила апатия, армия находилась в плачевном состоянии, а солдаты и офицеры массово дезертировали.

ЗАМЫСЕЛ

Планирование операции «Олуя» началось в декабре 1994 года. По сути, предполагалось проведение четырех локальных операций:

1. «Олуя-1» — силами Загребского корпуса. Задача: уничтожение 39-го корпуса армии РСК и соединение с 5-м корпусом армии Республики Босния и Герцеговина у сел Жировац и Обляй.
2. «Олуя-2» — силами Карловацкого корпуса. Задача: уничтожение 21-го корпуса противника.
3. «Олуя-3» — силами Госпичского корпуса. Задача: уничтожение 15-го корпуса и соединение с силами 5-го корпуса мусульман на линии Кореничка — Капела — Тржачка — Раштела.
4. «Олуя-4» — силами Сплитского корпуса. Задача: совместно со спецназом МВД Хорватии уничтожить 7-й корпус и занять Книну — столицу Республики Сербская Краина.

ХОД БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ

В 2 часа ночи 4 августа 1995 года хорватские власти известили командование войск ООН о предстоящем начале операции. Миротворцы передали соответствующее предупреждение сербам, но те отреагировать не успели: в 5 утра хорватская артиллерия и авиация нанесли массированный удар по войскам, командным пунктам и коммуникациям сербов, а также по всем крупным населенным пунктам РСК. Затем провели атаку практически по всей линии фронта. В начале операции хорватскими войсками были захвачены посты миротворцев ООН, убиты и ранены несколько миротворцев.

Наиболее успешно развивалось наступление в Динарских горах в сторону Книна, которое вели 4-я и 7-я гвардейские бригады. Противостоявшие им сербские части не смогли оказать сопротивления. К вечеру 7-й корпус сербов оказался под угрозой окружения, а ночью его бригады начали отступление к Книну. В 16 часов президентом РСК Миланом Мартичем был дан приказ об эвакуации гражданского населения из некоторых городов, включая Книн. Однако в итоге это привело к эвакуации всего населения Краины, а вместе с ним и ее армии, солдаты которой оставляли позиции для помощи семьям. 5 августа продолжалось отступление 7-го сербского корпуса. Днем пал Книн. Успешно развивалось хорватское наступление в Лике, которое поддержал 5-й корпус армии Боснии и Герцеговины, в ночь на 5 августа ударивший в тыл 15-му Личскому корпусу. 21-й Кордунс кий корпус продолжал оборонять г. Слунь и даже пытался предпринять контратаку, но был вынужден отойти на прежние позиции. В ночь с 5 на 6 августа части Сплитского корпуса хорватской армии вошли в Бенковац и Обровац. В это же время продолжалась эвакуация сербских сил и гражданского населения. Хорватским войскам не удалось пресечь коммуникации, поэтому сербы смогли эвакуировать и большую часть боевой техники. Хорватский вертолетный десант при поддержке спецназа МВД захватил Отрич.

В Лике хорватские силы продолжили наступление и в нескольких местах соединились с солдатами боснийского 5-го корпуса. Действия хорватов привели к полному окружению сербских сил в Врховине и отсечению остатков 15-го корпуса от 21-го и Корпуса специальных войск.

7 августа части 21-го и 39-го корпусов с боями отступали на восток в сторону Республики Сербской (в Боснии), чтобы избежать окружения. В течение дня 1-я гвардейская бригада хорватов заняла Войнич. Днем 505-я и 511-я бригады армии Боснии и Герцеговины соединились с наступавшей от Петриньи 2-й гвардейской бригадой хорватской армии. В окружение в городе Топуско попали две сербские пехотные бригады 21-го корпуса (11-я и 19-я) и остатки Корпуса специальных войск вместе с 35 тыс. гражданских лиц.

В 18:00 7 августа министр обороны Хорватии Гойко Шушак объявил об окончании операции «Олуя». 8 августа хорватские войска продолжали ликвидацию оставшихся очагов сопротивления и вели упорные бои за город Двор-на-Уни, через который на территорию Республики Сербской выходили колонны беженцев и остатки краинской армии. На протяжении последующих дней хорватские силы проводили зачистку взятой под контроль территории, а спустя неделю после завершения операции начали демобилизацию большей части подразделений, участвовавших в ней.

ПОСЛЕДСТВИЯ ОПЕРАЦИИ

В результате операции «Олуя» Республика Сербская Краина перестала существовать. В ноябре 1995 года была принята резолюция ООН, которая определяла статус оставшейся вне границ Хорватии Восточной Славонии, а 12 ноября был подписан и одобрен Советом безопасности договор о мирной интеграции этого района в Республику Хорватию в течение нескольких лет.

По разным оценкам, от 150 до 250 тыс. сербов бежали из Хорватии. Было убито около 150 гражданских лиц сербской национальности, еще 110 пропали без вести. Впоследствии часть беженцев (около 55 тыс. чел.) вернулась обратно. Два хорватских генерала — Анте Готовина и Младе Маркач — в 2011 году были осуждены Гаагским трибуналом за военные преступления во время операции «Олуя», но в 2012 году Апелляционная палата того же трибунала оправдала их, сняв все обвинения. Потери хорватской стороны составили около 200 чел. погибшими и примерно 1,5 тыс. ранеными. Армия РСК потеряла погибшими около 740 чел.

· Официальный сайт · Литература ·

Война в Хорватии Война за независимость Хорватии хорв. Domovinski rat (Отечественная война )
Основной конфликт: Югославские войны
По часовой стрелке: повреждённая водонапорная башня в Вуковаре; хорватские солдаты во время боя готовятся уничтожить сербский танк; мемориальное кладбище в Вуковаре; подбитый сербский танк Т-55 у Дрниша; улица Страдун во время осады Дубровника
Дата
Место	Хорватия
Причина	Провозглашение Хорватией независимости и провозглашение сербами Республики Сербская Краина .
Итог	Независимость Хорватии в границах, существовавших в СФРЮ, и ликвидация Республики Сербская Краина.
Противники
Хорватия: Босния и Герцеговина (1995): Армия Боснии и Герцеговины Иностранные наёмники и добровольцы Югославия (1991-1992): Сербская Краина (1992-1995): Республика Сербская (1992-1995): Косвенное участие: Союзная Республика Югославия (с 1992) Западная Босния
Командующие
Франьо Туджман Гойко Шушак Антон Тус Янко Бобетко Звонимир Червенко Петар Стипетич Атиф Дудакович Велько Кадиевич Милан Мартич Милан Бабич Миле Мркшич Горан Хаджич Слободан Милошевич Ратко Младич Фикрет Абдич
Силы сторон
Потери
Хорватские данные: 13 583 убитыми и пропавшими без вести * 10 668 убитыми * 2915 пропавшими без вести * 37 180 ранеными или около 12 000 убитыми и пропавшими без вести или 15 970 убитыми и пропавшими без вести * 8147 военнослужащих * 6605 гражданских лиц * 1218 пропавших без вести UNHCR: * 221 000 беженцев или * 196 000 беженцев Сербские данные: 7501-8039 убитыми и пропавшими без вести * 5603 комбатантов (СВК 4324 ЮНА 1279) * 2344 гражданских лица Международные данные: 300 000 беженцев В ходе конфликта: * 254 000 беженцев (1991-1993) * 230 000 беженцев (в 1995)
Общие потери

Война в Хорватии (сербохорв. Rat u Hrvatskoj / Рат у Хрватској ; март 1991 - ноябрь 1995) - военный конфликт на территории бывшей Социалистической Республики Хорватия , вызванный выходом Хорватии из состава Югославии .

После объявления Хорватией независимости сербское население Хорватии пыталось создать своё государство на её территории, чтобы не выходить из состава Югославии. Хорватией это было расценено как попытка включения территорий Хорватии в состав Сербии. В 2007 году Международным трибуналом по бывшей Югославии (МТБЮ) было доказано, что лидер Республики Сербской Краины Милан Мартич имел договорённость со Слободаном Милошевичем о присоединении РСК к Союзной Республике Югославия и создании «единого сербского государства». В 2011 году Международный трибунал по бывшей Югославии вынес приговор, согласно которому хорватские генералы Готовина и Маркач по приказу военно-политического руководства Хорватии в ходе войны совршали военные преступления против сербов с целью их изгнания и заселения этих территорий хорватами, но в тоже время в 2012 году апелляционная комиссия МТБЮ полностью оправдала обоих генералов.

Первоначально война велась между силами Югославской народной армии, хорватскими сербами и хорватскими полицейскими. Руководство Югославии силами федеральной армии попыталось сохранить Хорватию в составе страны. После распада страны и прекращения существования ЮНА на территории Хорватии было создано самопровозглашённое государство сербов - . Затем началась борьба между хорватской армией и армией краинских сербов . В 1992 году было подписано соглашение о прекращении огня, и последовало признание Хорватии как суверенного государства. В Хорватию были введены миротворческие войска ООН, в результате чего конфликт принял вялотекущий, очаговый характер. В 1995 году армия Хорватии провела две крупные наступательные операции, в результате которых значительная часть территории РСК перешла под хорватский проверка. Война закончилась подписанием Эрдутского и Дейтонских соглашений, согласно которым Восточная Славония была включена в состав Хорватии в 1998 году. Конфликт сопровождался взаимными этническими чистками сербского и хорватского населения.

В результате войны Хорватия добилась независимости и сохранения своей территориальной целостности. В ходе боевых действий многие города и деревни сильно пострадали и были разрушены. Ущерб народному хозяйству Хорватии оценивается в 37 млрд $. Общее число погибших в ходе войны превышает 20 000 человек. Большое число хорватских беженцев было изгнано с территорий, контролируемых сербами в 1991-1992 годах. В то же время, согласно сообщениям Комиссариата по делам беженцев ООН, к 1993 году только с территорий под контролем Загреба была изгнана 251 000 сербов. Другой крупный поток сербских беженцев (около 230 000 человек) был зафиксирован в 1995 году после проведения операции «Буря» . 115 000 сербских беженцев после войны вернулись в Хорватию.

В Хорватии для обозначения конфликта используется термин «Отечественная война» (хорв. Domovinski rat ), реже используется термин «Сербская агрессия» (хорв. Velikosrpska agresija ). В Сербии наиболее часто этот конфликт называют «Война в Хорватии» (серб. Рат у Хрватскоj ) или «Война в Краине» (серб. Рат у Крајини ). В России этот конфликт как правило объединяют с Боснийской войной и используют термин югославский кризис. В настоящий момент отношения Сербии и Хорватии носят в целом партнёрский характер, не смотря на то, что и осложнены рядом обстоятельств, такими как, к примеру, иски, поданные в международные суды друг против друга.

Нынешний украинский кризис и попытки его урегулирования весьма схожи с событиями, разыгравшимися на территории бывшей Югославии в начале 1990-х годов. Ровно 20 лет тому назад, в августе 1995 года, была уничтожена Республика Сербская Краина, непризнанное государство хорватских сербов, пытавшихся отстоять свои права на язык, культуру и веру в противостоянии с радикальными хорватскими националистами.

Противостояние сербов и хорватов имеет давнюю историю. Некогда единый народ в свое время был расколот по религиозному принципу: хорваты, попавшие под влияние Ватикана, приняли католицизм, сербы остались православными.

Во время Первой мировой войны Австро-Венгерская империя поощряла хорватов на участие в сербских погромах, привлекала их к карательным экспедициям против сербов.

Наиболее мрачная страница сербо-хорватских отношений связана со Второй мировой войной, когда при поддержке нацистской Германии было провозглашено марионеточное Независимое государство Хорватия, во главе которого встал лидер так называемых «усташей» (хорватских нацистов) Анте Павелич .

Среди всех гитлеровских пособников не найти людей, более замаравшихся в крови, чем «усташи». На их фоне меркнут даже чудовищные по жестокости преступления бандеровцев.

«Для сербов, цыган и евреев у нас найдётся три миллиона пуль»

Геноцид сербов, евреев и цыган был частью государственной политики Хорватии. Как заявлял один из лидеров режима Миле Будак : «Одну часть сербов мы уничтожим, другую выселим, остальных переведем в католическую веру и превратим в хорватов. Таким образом, скоро затеряются их следы, а то, что останется, будет лишь дурным воспоминанием о них. Для сербов, цыган и евреев у нас найдётся три миллиона пуль».

Точное число жертв геноцида сербов в 1941-1945 годах, осуществленного «усташами», неизвестно по сей день. По самым скромным оценкам, было истреблено около 200 000 человек, однако большинство историков считают, что число жертв значительно больше и может достигать 800 000 человек. Со своих земель были изгнаны до 400 000 сербов, еще четверть миллиона насильно обращены в католичество.

Большинство палачей сербского народа бежали в конце войны. Главарь «усташей» Анте Павелич , приговоренный Югославии к смертной казни, благополучно дожил свои дни в Испании, где нашел убежище у диктатора Франко .

Вспоминать о страшной судьбе сербов в годы Второй мировой войны не принято. А ведь страшные злодеяния «усташей» во многом повлияли на события, происшедшие в начале 1990-х годов.

«Пустоши» Туджмана

В послевоенный период Югославия Иосипа Броз Тито развивалась вполне успешно, сочетая социалистический строй с хорошими отношениями с Западом.

После смерти Тито и с началом перестройки в СССР национальные противоречия, ранее подавлявшиеся властями, вышли на поверхность. Оживились националистические группировки, выступавшие за отделение от Югославии.

Западные державы, в том числе США, откровенно симпатизировали подобным тенденциям, называя их стремлением к свободе.

Наиболее сложная обстановка сложилась в Хорватии, где так называемые «демократические силы» активно поддерживались хорватскими эмигрантами — сбежавшими от возмездия «усташами» и их потомками.

В 1990 году главой Хорватии стал Франьо Туджман . В юности воевавший в Народно-освободительной армии Югославии, а в послевоенные годы дослужившийся до звания генерала, Туджман со временем превратился в воинствующего хорватского националиста. За это он дважды был осужден и лишен всех наград.

В 1989 году Туджман выпустил «Пустоши исторической действительности», в которой усомнился в реальности геноцида сербов в годы войны, а также заявил, что масштабы Холокоста преувеличены.

На съезде партии «Хорватское демократическое содружество» Туджман объявил, что Хорватия времен Второй мировой войны была не только нацистским образованием, но и выражала тысячелетние стремления хорватского народа.

Сербский референдум

Приход к власти человека с такими взглядами, намеренного строить независимую Хорватию для хорватов, не мог не вызвать неприятия у проживавших в республике сербов.

Меры, принимавшиеся новыми властями, не оставляли сомнений в их намерениях. Название сербскохорватского языка был изменено на «хорватский», после названия изменили и грамматические нормы. В служебной переписке и в СМИ было запрещено кириллическое письмо. Из школьных программ были изъяты тексты по сербской истории, материалы о сербских писателях и поэтах. Сербов в государственных учреждениях заставляли подписывать «листы лояльности» новому хорватскому правительству, а «нелояльных» изгоняли. Шла активная чистка от сербов силовых структур, деятелей сербской культуры, проживавших в Хорватии, заставляли уехать.

Среди хорватских сербов было много тех, кто пережил кошмар 1940-х годов, тех, у кого «усташи» вырезали родных. Теперь в Хорватии деятелей режима Павелича возводили в ранг героев, а сербов снова определили в ранг людей «второго сорта», которые должны были либо покинуть страну, либо ассимилироваться.

В августе 1990 года в Книнской Краине, территории компактного проживания сербов в Хорватии, был проведен референдум о суверенитете и автономии, 99,7 процента участников которого высказались «за».

Водонапорная башня в Вуковаре — символ начала войны. Фото: www.globallookpress.com

Ситуация в Хорватии продолжала обостряться. Политики в Загребе, столицы Хорватии, категорически отрицали право сербов на автономию, и призывали покончить с «сепаратистами» силой. Летом 1991 года между сербами и хорватами начались вооруженные столкновения, переросшие в полномасштабную войну.

Краина против Хорватии

19 декабря 1991 года, все территории Хорватии с компактным проживанием сербов объединились в Республику Сербская Краина, объявившую о своем суверенитете. Умеренные сербские политики выступали за автономию в составе Хорватии, однако, чем дальше шла война, тем больше голосов звучало за полную независимость и дальнейшее присоединение Сербской Краины к Сербии.

Сербские территории в Хорватии были расположены на достаточном удалении друг от друга, возможности коммуникации были ограничены, что активно использовалось хорватскими формированиями.

Несмотря на вмешательство ООН и введение миротворцев, боевые действия окончательно не прекратились. Хорватская армия захватывала все новые и новые сербские города и деревни. Международные наблюдатели фиксировали преступления в отношении мирного населения, совершаемые хорватскими формированиями.

Вскоре конфликт в Хорватии оказался в тени аналогичного противостояния в Боснии и Герцеговине. Следует отметить, что хорватские вооруженные силы воевали и в Боснии, где выступали в союзе с отрядами боснийских мусульман против христиан-сербов.

Иллюзия мира

В 1994 году обстановка относительно стабилизировалась. В марте было подписано перемирие между Сербской Краиной и Хорватией. Хорватские сербы пытались налаживать мирную жизнь. В декабре 1994 года были подписаны двусторонние документы о восстановлении экономических связей, предусматривалось проведение переговоров по возвращению беженцев, выплате пенсий, открытию железнодорожного сообщения.

Позиция международного сообщества в отношении конфликта в Сербии была чрезвычайно похожей на ту, которая сегодня выражена в отношении украинского кризиса. Европейцы и американцы, признавая право Хорватии на независимость, категорически отказывали в праве на самоопределение хорватским сербам. Так называемый план «Загреб-4», выдвинутый в январе 1995 года, предусматривал автономию для Книнской Краины в составе Хорватии, а также полную интеграцию без всяких дополнительных прав других сербских территорий.

Однако этот вариант, являвшийся ущемлением прав сербов, официальный Загреб не устраивал. Франьо Туджман полагал, что сможет полностью решить «сербский вопрос» без всяких уступок.

Фото: www.globallookpress.com

План молниеносной войны

15 ноября 1994 года США и Хорватия заключили договор о военном сотрудничестве. В его рамках Соединенные Штаты оказывали помощь Хорватии в подготовке вооруженных сил. Военные советники из американской частной военной компании MPRI участвовали в подготовке хорватских специальных подразделений и гвардейских бригад. Был создан специальный разведывательный центр для сбора информации и прослушивания переговоров сербской стороны.

В декабре 1994 года хорватский Генштаб начал подготовку к операции «Буря», которая предусматривала полный разгром сербских формирований и ликвидацию Республики Сербская Краина. По словам министра иностранных дел Хорватии Мате Гранича , США консультировали хорватскую армию по вопросу проведения данного наступления. Отставные американские генералы в качестве сотрудников частных военных кампаний не покидали Загреб, занимаясь подготовкой блицкрига.

План «Буря» предполагал молниеносную операцию, которая продлится несколько дней, что не оставит международному сообществу времени на вмешательство. Одновременно предполагалось оказать политическое давление на Сербию с целью недопущения ее вмешательства в конфликт.

Вторжение

1-3 мая 1995 года хорватская армия осуществила операцию «Молния», захватив входившую в состав Республики Сербская Краина Западную Славонию. Протесты сербов ни к чему не привели — международное сообщество на этот агрессивный акт ответило лишь вялыми декларациями. Военное положение Сербской Краины осложнилось до предела.

К началу августа 1995 года вооруженные формирования Сербской Краины насчитывали от 27 до 34 тысяч человек, около 300 танков, 295 БМП и 360 орудий крупного калибра.

Общая численность хорватской армии к этому моменту приближалась к 250 тысячам человек, из которых 150 тысяч были задействованы в действия по плану «Буря». На вооружении находились более 230 танков, 161 БТР и БМП, 320 орудий крупного калибра, 26 боевых самолетов и 10 боевых вертолетов.

В операции «Буря» также участвовал 5-й корпус армии боснийских мусульман численностью в 25 000 человек.

В 2 часа ночи 4 августа 1995 хорватский представитель Хрвойе Шаринич официально оповестил командующего подразделением миротворцев ООН генерала Жанвьера о начале операции. В качестве предлога для нее было названо сербское наступление на контролируемый хорватами город Бихач, которое к тому времени уже прекратилось.

В 5 часов утра 4 августа хорватская артиллерия и авиация нанесли массированный удар по сербским войскам, а также по населенным пунктам Сербской Краины. Вслед за этим в бой отправились хорватские «коммандос», которые при захвате наблюдательных постов ООН убили и ранили нескольких миротворцев.

Сербская Краина. Российский блокпост на линии разделения огня между хорватскими и сербскими подразделениями недалеко от города Оролик. Фото: РИА Новости / Владимир Вяткин

Падение республики

В течение первого дня операции сербам удавалось сдерживать натиск хорватской армии, однако на направлении на столицу Краины Книн хорватам удалось серьезно продвинуться вперед.

На следующий день, 5 августа, Книн пал. Из Сербской Краины начался массовый исход беженцев. Отступление сербских подразделений стало принимать характер бегства.

6 августа силы хорватской армии соединились с корпусом боснийских мусульман. Населенные пункты Сербской Краины переходили под контроль хорватов один за одним.

Стало ясно, что без немедленно вмешательства со стороны международного сообщества или военной помощи Сербии Сербская Краина потерпит поражение. Ни того, ни другого не произошло.

7 августа 1995 года 11-я и 19-я сербские пехотные бригады были окружены в районе города Топуско. Вместе с сербскими военными, занявшими круговую оборону, в «кольцо» попали 35 000 беженцев. Хорватский генерал Стипетич потребовал от сербов немедленной капитуляции, в противном случае пообещав начать уничтожение всех, кто оказался внутри «котла». К исходу дня сербы сложили оружие в обмен на право эвакуироваться на территорию Югославии.

В 18:00 7 августа министр обороны Хорватии Гойко Шушак объявил об окончании операции «Буря».

В течение последующих двух дней разрозненные сербские отряды продолжали сопротивление, с боями прорываясь на территорию Республики Сербской в Боснии и Герцеговине.

Республика Сербская Краина пала.

«Германия разделяет радость военного успеха»

На захваченных территориях хорваты начали этнические чистки. Спасаясь от преследований, в Республику Сербскую и Югославию бежали до 200 000 человек. Беженцы нередко становились жертвами нападений и обстрелов со стороны хорватов. Несколько сотен сербов, которые не смогли уехать, были убиты. Сербские дома и даже целые села были сожжены.

Непосредственно военные потери в ходе операции «Буря» были относительно невелики. Хорватская армия отчиталась о 196 погибших и 1430 раненых. Сербские подразделения потеряли убитыми 730 человек, около 2500 были ранены.

Во время операции «Буря» погибли и пропали без вести 1042 мирных жителя-серба.

Реакция мирового сообщества на уничтожение Сербской Краины была неоднозначной. Россия выразила протест в ООН, а Госдума на внеочередном заседании приняла законы «О выходе России из режима санкций против Югославии» и «О мерах России по предотвращению геноцида сербского населения в Краине». На данные законы, однако, было наложено вето президента Бориса Ельцина .

Госсекретарь США Уоррен Кристофер возложил вину за хорватское вторжение на сербов, которые, по его мнению, спровоцировали хорватов наступлением на Бихач. Представитель посольства Германии в Хорватии заявил: «Германия разделяет радость военного успеха с вами и выражает вам похвалу за эту войну».

Уступки Милошевича закончились смертью в тюрьме

Евросоюз осудил захват Сербской Краины, однако серьезных мер не принял. Жесткое заявление сделал лишь шведский дипломат Карл Бильдт , являвшийся посредником от Евросоюза в переговорах между Хорватией и Сербской Краиной. Бильдт прямо обвинил в случившемся президента Хорватии Франьо Туджмана, сказав: «От министров Хорватии я слышал, что они планируют вытеснить из Сербской Краины 99 процентов сербов».

Отдельный разговор о позиции Югославии. Республика была связана с Сербской Краиной договором о военной помощи, но не вмешалась в события. Такое решение президента Слободана Милошевича было вызвано давлением со стороны США. В качестве награды за сдержанность Югославии было обещано смягчение режима экономических санкций.

Политика уступок Слободана Милошевича не помогла Югославии. Спустя несколько лет США и НАТО отторгнут от Сербии Косово при помощи военной агрессии, а сам Милошевич будет свергнут в ходе «Бульдозерной революции», обвинен в военных преступлениях и умерщвлен в тюрьме Международного Трибунала в Гааге.

Фото: www.globallookpress.com

По старой схеме

Успех операции «Буря» внушил стратегам в Вашингтоне, что данный метод применим и в других точках земного шара. Спустя 13 лет, в августе 2008 года грузинская армия предпримет попытку блицкрига в Южной Осетии по плану, очень напоминающему «Бурю». Подготовку грузинских военных к операции будут вести те же специалисты, что ранее готовили хорватов.

Но на сей раз схема даст осечку. В отличие от Югославии, Россия не останется безучастным наблюдателем, а вмешается в конфликт, не позволив сделать с осетинами то же, что сделали с сербами в Сербской Краине.

Несмотря на это, вполне вероятно, что план «Буря» по-прежнему остается на рабочих столах американских военных стратегов. Мирные планы, которые предлагаются Луганской и Донецкой народным республикам, не слишком отличаются от тех, что предлагались Сербской Краине в начале 1995 года.

В декабре 1998 года президент Хорватии Франьо Туджман, выступая на открытии военного училища в Загребе, заявил: «Сербский вопрос мы решили, не будет больше 12% сербов или 9% югославов, как было. А 3%, сколько их будет, больше не будут угрожать хорватскому государству».

Поэтому, говоря о мире, нужно помнить о «Буре». Помнить, чтобы трагедия, пережитая хорватскими сербами, не повторилась на востоке Украины.

Приближается конец июля, когда исполнится некруглая годовщина операции "Лето-95", отрезавшей "ополченцев" Сербской Краины от собственно Сербии и открывшей для последующего удара их "мягкое подбрюшье" - что, в конечном итоге, заложило основы победы хорватов в августе того же года.

Когда рассуждают о том, когда Украина сможет освободить юго-восточные территории, любят проводить аналогии с войной за независимость Хорватии 1991-1995 годов: мол, хорватам удалось, должно получиться и у украинцев. На мой взгляд, параллели с той войной обманчивы - у ситуации в Хорватии так же много общего с ситуацией в Украине, как много и отличий, делающих параллели некорректными. Тем не менее, в отдельных деталях тамошний опыт может оказаться поучительным.

Насколько я помню, в начале 1990-х годов большая часть украинской прессы, писавшая о хорватской войне, была на стороне “православных братьев”, то есть сербов, руководствуясь при этом не столько логикой или практическими соображениями, сколько чисто эмоционально - многие всё ещё воспринимали себя как граждане Союза, чьё пространство резко сузилось, а тут вот и других славян тоже “запад обидел”.

И подобным образом средний украинец воспринимал не только войну в бывшей Югославии. Точно так же можно вспомнить, как украинские добровольцы вместе с российскими “казаками” и частями регулярной армии РФ “защищали” приднестровскую Молдову от молдаван. Не сразу дошло, что натворили, и какой опасный криминальный анклав создали на собственной границе, но - что было, то было.

Сейчас, четыре года спустя после аннексии Крыма и агрессии на востоке, война хорватов уже воспринимается иначе, хорваты уже выглядят как “наши”. Но сказать, что возросло понимание той войны, пока трудно. “Братья-славяне” в глазах среднего читателя - такая же экзотика, как американцы. Нет, пожалуй, даже большая экзотика. Американское кино и литература - хочу не хочу, вот они вокруг, никуда не денешься. Хорватские, сербские, боснийские фильмы - многие ли из нас их видели? Если кого и смотрели, то в основном Эмира Кустурицу - который и не скрывает, что грустит о развале Югославии; хотя и весьма осторожен в том, кто в его фильмах “хорошие” или “плохие”, но всё равно это просербский взгляд, а другие нам неизвестны.

Попробуем посмотреть на ту войну с точки зрения того, что известно сегодня.

Предыстория

Различия между народами бывшей Югославии - это тема для отдельной статьи, скажу лишь, что аналогия с русскими, украинцами и белорусами даже близко не лежала, там совсем другой случай, “на пальцах” эти реалии объяснить трудно. В целом, южнославянские народы так же легко отличают друг друга, например, по фамилиям, как долго они сосуществуют и при том постоянно смешиваются между собой.

Возьмём языки. “Черногорский язык”, с формально-лингвистической точки зрения, всего лишь один из диалектов сербского. Литературный хорватский язык также складывался на основе “штокавских” диалектов, принесённых из Сербии, а вовсе не местных “чакавских” или “кайкавских” говоров, тоже, к слову, имевших богатую литературную традицию, но на свою беду уж больно узкорегиональных и малопонятных в других регионах Хорватии.

Так же непросто и с религией. Боснийцы - по происхождению те же сербы, но при османах принявшие мусульманство (а значит, на тот период и надолго потом перешедшие в статус “врагов” и “предателей”). Черногорцы - православные, как и сербы, но хорошо отгородившиеся в своих горах и потому особенные. Куда интереснее случай с хорватами - они католики, но при этом чётко отличают себя, например, от сербов-католиков. Последние - это сербы, переселившиеся в Хорватию, возможно, даже лет 100 назад или больше и принявшие католицизм, но всё равно для местных так и не стали хорватами (образ жизни другой, кланы другие - местные обязательно перечислят кучу причин). Вот в Сербии подход скорее похож на российско-имперский: если ты православный и не сильно выпендриваешься по поводу своей идентичности, и при этом не цыган - значит, ты серб. Просто есть сербы из более или менее влиятельных кланов, или самый худший случай - вовсе без клана.

Наверное, основная разница - всё же культурно-историческая. Хорваты были долгое время восточным фронтиром католического мира; в периоды агрессивного противостояния с османами хорваты были храбрыми воинами, в относительно мирные периоды пользовались преимуществами нахождения в итало-австрийской торговой и культурной сфере. Хорватские города - жемчужины средневековой архитектуры. Сербы же довольно долго были бедной периферией Османской империи, и не случайно массово мигрировали на территории, подконтрольные австрийцам, в поисках работы и земель. В 18-19 веке, в основном при помощи австрийцев, сербам удалось выбить со своей территории османов и получить независимость большой кровью (тот же Белград несколько раз переходил из рук в руки, с обязательными репрессиями против побеждённых). Проавстрийская ориентация династии Обреновичей подтолкнула в 19 веке торговый и промышленный прогресс в Сербии. Именно к их правлению относится всплеск идей панславизма, когда хорватские и сербские просветители обсуждали вопросы общего литературного стандарта и общего культурного пространства. Австрийцы к панславизму на том этапе отнеслись пока ещё благосклонно, как к перспективам расширить пространство империи (к подданным-хорватам добавить ещё сербов и боснийцев? Почему бы и нет?)

На беду Обреновичей, их правление отметилось разгулом коррупции и закручиванием гаек в плане гражданских свобод. Сербы терпели до начала 20 века, когда заговорщики расправились с королевской семьёй. С гражданскими свободами стало существенно лучше, однако смена правящей династии означала и новую политическую ориентацию - пророссийскую. Последнее означало, что австрийские земли, населённые не только сербами, но и вообще братьями-славянами, в глазах сербской монархии стали объектом притязаний, будущим “югославянским миром” с центром, разумеется, в Белграде. Соответственно недавние “братья”-хорваты, поскольку в Австрии им было хорошо, из братьев превратились в пособников врага, а значит - тоже стали врагами. В Первой мировой войне сербы потеряли примерно столько же мужчин, сколько призвали в 1914 году, а наградой стало присоединение Хорватии, Боснии и Словении (что последние восприняли совсем не однозначно). Сербы стали проводить грубую централизаторскую политику, радикальные хорваты в ответ вооружались и готовили реванш. К началу 2-й мировой места для умеренных в местной политике уже не было - только для радикалов.

В обмен на вооружённую поддержку Гитлер подарил хорватским радикалам-усташам “Великую Хорватию”, о которой они и мечтать не могли - территорию, на значительной части которой хорваты не то что не составляли большинства, но вообще не жили исторически. Ситуация цейтнота, когда срочно нужно было “переварить” огромную и крайне недружелюбную территорию, на мой взгляд, и дала в Хорватии карт-бланш, что называется, отморозкам из отморозков. Всего за 4 года националисты-усташи уничтожили на территории Хорватии почти всех евреев и цыган, а также несколько сот тысяч сербов. Некоторым давали шанс окатоличиться, но в целом сербы были лишними. Напротив, в оккупированной сербии нацисты держали местных сербов-коллаборантов на крайне коротком поводке: может, те и хотели проявить жестокость, но нацисты не доверяли. Противостоявшее и нацистам, и усташам, и сербским националистам коммунистическое партизанское движение по своему составу было не чисто сербским, а смешанным, и пользовалось поддержкой местных крестьян и в Сербии, и в Боснии, и даже в Хорватии. Сам Тито, как известно, был наполовину хорватом, наполовину словенцем, и к “великосербским” идеям относился отрицательно. Идеалом Тито был разумный баланс между этническими группами на федеральном уровне, кланами - на местном.

От одной войне - к другой

Конструкция, построенная Тито по результатам военной победы, оказалась хрупкой изначально, потому что в её основе лежала неэффективная экономическая система. Хотя югославский социализм по степени гибкости даже опережал Венгрию и ГДР, не говоря уж про бывший Союз - он всё равно страдал от тех же проблем неэффективности и дефицита, как и другие “социалистические” экономики.

Формально государство в экономику не вмешивалось - всё решали на местах “объединённые организации труда”, контролируемые партийцами скорее на местном, чем на общесоюзном уровне. Тем не менее, ещё в 1950-е годы по стране прокатилась национализация, и наиболее вкусные куски оказались в руках наиболее лояльных (и периодически перераспределялись). Пока наверху был сильный вождь - система не очень эффективно, но работала. Когда Тито постарел и решил ввести “коллективное руководство” страной - вместо желанного баланса это привело к сумятице и подковёрной грызне, перетягиванию канатов между влиятельными кланами. Внешне, тем не менее, страна выглядела успешно, и я помню, как в последние годы советской перестройки “Известия” и “Правда” любили ссылаться на югославский опыт: вот, мол, и коммунисты при власти остались, и промтоваров в стране много, давайте и у нас так же. Советские газеты, правда, молчали про исключительно высокую безработицу (четверть трудоспособного населения) и растущий астрономический внешний долг без возможности его чем-нибудь закрыть. Вопрос с безработицей Тито решал просто: кто хотел - уезжал в Европу, а потом присылал родным валюту.

Беда Югославии была в том, что полностью индустриальной она так и не стала. До самого распада социалистической Югославии ряд её территорий рассматривались правительством как “неразвитые”. Даже общеюгославская мегастройка - шоссе “Братство-Единство” - выглядела очень скромно на фоне автобанов у западноевропейских соседей (скажем, если на нём ломалась машина - это был затор на полсуток). Большая часть развитых предприятий была сосредоточена в бывших австрийских владениях - то есть Хорватии и Словении.

Вы уже уловили, откуда запахло жареным? Оттуда же, откуда и в СССР - когда в центре решили, что подстегнуть экономику можно путём приватизации. Сам по себе шаг был правильным, и как видно с точки зрения нынешней ситуации, пару десятилетий спустя - приватизация решила многие проблемы, иными способами не решаемые. Однако всякое эффективное решение имеет свою цену (и своих жертв). Как и в случае СССР, приватизация означала, что местные влиятельные кланы, партийцы и военные, захотели взять под свой контроль наиболее интересные куски, а их интересы столкнулись. Поскольку иерархия Союза коммунистов стремительно теряла значение, для влиятельных партийцев было разумно как можно скорее конвертировать ускользающую власть во владение крупной собственностью, расположенной на подконтрольной территории. Риторика на тему “не дадим ихним грабить наших” была поначалу лишь побочным эффектом приватизации, но довольно быстро вышла из-под контроля и стала самостоятельным фактором (который из кланового постепенно приобрёл этническую окраску). А когда в Хорватии и Словении зашла речь о реституции (то есть о возврате имущества, принудительно национализированного или конфискованного коммунистами после Второй мировой) - тут и запахло жареным.

Влиятельные военно-партийные кланы, выигравшие когда-то от национализации при коммунистах, от реституции существенно теряли. В армии среди генералов преобладали хорваты, но вот уже на офицерском уровне - сербы, они же и подняли бучу: как так, служили стране не щадя живота, а тут кровное из рук уплывает, да ещё потомкам проклятых усташей? Не забудем, не простим, не отдадим!

Вспомним, что в балтийских странах, если вспомнить, просоветское меньшинство накануне распада СССР тоже крайне отрицательно относилось к реституции - и латыши с эстонцами проявили чудеса дипломатии, сначала дав лояльным советским проголосовать за независимость, а потом не дав гражданства. С точки зрения “советских” жителей Балтии, это было “кидалово”. С точки же зрения местных умеренных политиков, это “кидалово” обеспечило экономический рывок балтийских стран и в конечном счёте более высокий уровень жизни местных русских, чем в среднем в России. Победа местных “интерфронтов”, по их мнению, наоборот, превратила бы балтийские республики в подобие современной Молдовы, застрявшей в ситуации “ни туда - ни сюда”. Морально ли это - вопрос из той же категории, что и о моральности оккупации балтийских стран в 1940 году.

Ситуация у хорватов несколько отличалась от прибалтийской. На территории республики тоже проживало сербское меньшинство, но не настолько крупное (12%), как русскоязычные в балтийских странах (до трети населения), и даже не настолько, чтобы при прохождении в парламент заблокировать реституцию. Поэтому влиятельные сербы решили заблокировать её по крайней мере на местном уровне, и начались требования “федерализовать” Хорватию - с возникновением соответствующих местных сербских партий.

Впрочем, что там те влиятельные партийцы… Посмотрим на это же снизу. Когда заходит речь о большом переделе имущества - сразу вместе собираются кум, брат, сват, чтобы помочь друг другу. В патриархальной стране с высоким процентом крестьян кланы играли куда большую роль, чем высокие слова или этнические лозунги. Однако исторически католики женились на католичках, православные на православных, и даже когда религия стала вроде бы терять значение при коммунистах, общины сливаться не спешили, особенно в деревнях, потому что переход к другому священнику - это был вынос клановых тайн на исповедь священнику другого клана. Так и получилось, что когда в схватке за имущество стали собираться друг против друга кланы - между ними нарисовались трещины по старинным этно-религиозным границам, а смешанное проживание сербов, хорватов и боснийцев только усугубило ситуацию.

Хорваты пошли ещё менее дипломатичным и более жёстким путём, чем эстонцы и латыши; их планы дать хорватское гражданство только этническим хорватам стали явными, как только замаячил распад Югославии и раздел крупного имущества. На мой взгляд, именно экономический, а не абстрактный этнический фактор, был основной причиной такого жёсткого подхода. Тем более, что хорваты не первый раз шли напролом: в 1971-м году, ещё при не совсем дряхлом Тито, случилась “хорватская весна” - волна недовольства и выступлений под лозунгами защиты национальной идентичности. Но одна из причин “весны” была как раз экономическая: перераспределение средств более богатой Хорватии на поддержку “отстающих регионов”. Какого рожна, возмущались хорваты, при такой высокой безработице мы ещё и должны башлять на строительство Великой Сербии? (ведь часть этих денег шла не куда-нибудь, а в Косово).

В 1991-м году сербы (формально - югославский союзный центр) решили перейти в наступление. Сначала, впрочем, напали не на Хорватию, а на экономически не менее “вкусную”, но при этом более слабую Словению, и столкнулись там в основном с гражданским неповиновением (боевые стычки были мелкими и единичными). Впрочем, меньше чем двух недель “великосербским” стратегам хватило, чтобы сообразить: Словения была территориально отрезана от Сербии, и путь пролегал через всё менее дружественную Хорватию. А хорваты, увидев такой оборот, стали активно вооружаться.В свою очередь, зарубежные кредиторы Югославии без всяких военных угроз просто напомнили союзному центру о долгах и прочих обязательствах.

Чтобы не оказаться в двойной (военной и экономической) ловушке, сербы (формально - пока что общесоюзная Югославская народная армия, но из неё стремительно дезертировали несербы) срочно отступили из Словении. Зато решили отыграться на Хорватии. Поняв, что целиком страну не захватить, они сосредоточили усилия на нескольких регионах с высоким процентом этнических сербов. Эти регионы даже не были соединены между собой территориально, но это не помешало объявить на их территории республику Сербская Краина. Так же, как и в случае с “ДНР” и “ЛНР” на украинской территории, власти Белграда не спешили признавать их официально и дипломатически. Признать - значит дать самостоятельность, а в глазах Белграда это были сербские колонии и плацдармы для построения Великой Сербии. Для хорватов же эта война превратилась в войну за собственную независимость и выживание. Им отступать было некуда, “Великая Сербия” была удавкой на их шее.

Войну можно условно разделить на 3 этапа: “до Вуковара”, “после Вуковара” и финальные наступления хорватов 1995 года. Городок Вуковар стал своего рода “хорватским Сталинградом” - он отошёл сербам только после того, как полностью остался в руинах. Самым трудным - прежде всего психологически - был момент на исходе сражения, когда руководство Хорватии понимало, что дальнейшее упорство может обернуться слишком дорого, плюс Европа требовала “срочно мириться”, а народ, напротив, требовал хотя бы одной победы после череды непрерывных территориальных потерь и обвинял генералов в предательстве. Но формальная победа сербов в сражении за Вуковар стала для них пирровой -- особенно после того, как они показательно расстреляли хорватов-пленных. С этого момента война стала для хорватов делом чести и вопросом о личном выживании. Какое-то время ушло на то, чтобы Европа “переварила” информацию о происходящем в бывшей Югославии и восприняла хорватов как меньшее зло, а “великосербов” - как большее. К тому же с каждым годом росла и финансовая поддержка Хорватии со стороны многочисленной хорватской диаспоры (ну по крайней мере официально; кто на самом деле стоял за поставками вооружения, вопрос отдельный). Воевали в рядах хорватов и добровольцы - в основном из Восточной Европы, но были и выходцы из Украины.

Отдельной историей стала война в соседней республике Босния и Герцеговина, где сторонами были и местные хорваты (при поддержке Хорватии), и местные сербы (при поддержке югославской армии), и разные группы боснийцев. По сути, Босния стала “проходным двором” для всех враждующих сторон, а конфликт не разрешён до сих пор - просто заморожен. Но на эту тему лучше написать отдельную статью.

На волне растущего взаимного отчуждения и хорватские, и сербские лидеры стали активно эксплуатировать в идеологии образы деятелей Второй мировой. Коммунистические партизаны уже были не популярны ни тут, ни там: отчасти из-за болезненных воспоминаний о недавнем крахе союзной Югославии, отчасти за-за своего смешанного этнического состава. Сербы вытащили из чулана образы четников (сербских националистов), ну а хорваты - пронацистских усташей (а кого ещё? Кто ещё отличился с оружием в руках в борьбе против сербов и мог вдохновить?). Парадоксально, но факт - пламенные речи о героических усташах, борцах за независимость страны, произносил даже президент и главнокомандующий Туджман, сам бывший партизан, немало усташей перестрелявший.

Бесстрастный историк скажет: слава Богу, до уровня жестокости времён Второй мировой ни одна из сторон не дошла. Ну с точки зрения цифр, может быть, и так... но от этого не легче нескольким сотням мирных жителей, убитых за этническую принадлежность - кровь таких жертв лежит и на сербах, и на хорватах. В 1991 году сербы массово изгоняли хорватов с “освобождённых территорий” - в 1995 году хорваты отыгрались, сделав свою республику почти моноэтнической (и ещё часть сербов бежала, когда европейские посредники принудили Сербию передать Хорватии остаток занятых территорий в ходе мирного урегулирования). И это не считая десятков тысяч жертв, погибших во время сражений - не только тех, кто держал оружие в руках, но и гражданских, погибших просто “по ходу” - от артобстрелов и бомбардировок, например.

И всё же, у хорватов в этой войне было некоторое моральное преимущество - они сражались за земли, на которых жили веками, против тех, кто был на их землях просто переселенцами по экономическим причинам. Как была несправедливой “великая Хорватия” во время Второй мировой, так была несправедливой и “великая Сербия”, замахнувшаяся на огромные территории, где сербам когда-то приглянулось поселиться без оглядки на тех, кто там уже жил веками.

На излёте конфликта

Незадачливый строитель “великой Сербии”, президент Югославии Милошевич, может быть, и рад был бы присоединить “освобождённые” территории и зачистить их так, как он потом попытался в Косово, но увы - его “карманы” находились в Европе, которая его победы отнюдь не желала. Запад не давал ему зайти слишком далеко, потому что понимал - если он победит, то большое и агрессивное государство с неэффективной экономикой не остановится, а напротив, дальше начнёт шантажировать соседей, вымогая за мир всё больше и больше. История коммунистов и национально-социальных популистов чему-то мир научила.

А Милошевич на давление Запада ничем и ответить не мог, потому что и он, и его приближённый клан держали нажитое непосильным трудом на том же проклятом западе и пуще смерти боялись вернуть эти деньги на родину - а ну как более шустрые “свои” отберут? “Секретом Полишинеля” являются и постоянные закулисные переговоры между Белградом и Загребом всё то время, что продолжалась война, и торговля между ними через третьи страны - потому что на таком узком пространстве быстро всё равно разбежаться не получится. Разве что если вести войну на полное уничтожение друг друга - но до последнего, кажется, не хотели довести дело ни сербы, ни хорваты. Произнося в запальчивости лозунги “сделаем вас, как когда-то усташи”, большая часть хорватов всё же воспринимала войну не как битву за полное уничтожение абсолютного зла, а “всего лишь” за то, чтобы навалять от души зарвавшемуся соседу и куму, слишком по-свойски зачастившему на родной огород.

Милошевич ещё мог потянуть время, говорить, что не он не хочет выводить войска, а ополченцы не хотят отступать. Но хорваты не тратили время зря, и не растрачивали силы на показательные атаки, а медленно и методично готовили серию наступлений. Развязка произошла в 1995 году и довольно быстро.

Закончилась война - через несколько лет хорваты убрали в чулан и “славные образы” усташей времён Второй мировой. Часть населения была этим недовольна - не то слово. Но премьер Санадер поставил вопрос ребром: хотите в Европу, ищите других героев, а кто отметился в геноциде, хотя бы даже и противных сербов - не наш герой. Улицы с именами известных усташей, появившиеся было в 1990-е годы, вновь были переименованы.

Думаю, что в предыдущем абзаце нет смысла искать параллели с Украиной и мечтать об “откате” переименований последних нескольких лет. Сравнение с Югославией будет явно некорректным. Если жестокость усташей ужасала даже гитлеровцев и тем более несопоставима с репрессиями югославских коммунистов, то большевики, воевавшие против УНР, равно как и войска НКВД, воевавшие против УПА, по числу убитых и по масштабу репрессий их заметно опередили - согласно официальной же советской статистике.

Помню, что в начале 2000-х, изучая сербский и хорватский языки, я практиковался в интернет-форумах бывшей Югославии. Хорваты в своих форумах сербскую проблематику просто игнорировали, что там происходит в Белграде - мало кого интересовало. Сербы, напротив, постоянно пытались язвить, мол, “какой неправильный язык у этих хорватов” и какие они вообще не такие - пока где-то через 2-3 реплики не приходил кто-нибудь да осаждал спорящих: оставьте этих “рватов” в покое, у них своя страна, нам до них нет дела. К слову, так же активно сербы язвили по поводу православных “братьев”-черногорцев. У меня сложилось впечатление (поправьте, если не прав), что троллинг вообще у сербов в крови, а вот среднестатистический хорват - деловит и флегматичен как удав, главное - его не злить, потому что получится быстрее, чем кажется. Но все эти измышления про “национальные менталитеты” - это всё равно дилетантизм, а вот факт - то, что молодые сербы и хорваты теперь легко ездят учиться, вести бизнес и просто потусоваться на выходные на территории бывшего врага. Про обиды никто не забыл, но держат их для подходящего случая (который пока непонятно, когда наступит, если вообще).

Война в Хорватии, хотя и вызывает у украинцев сейчас чувства “у нас что-то похожее”, всё же имела ряд кардинальных отличий. Прежде всего, в отличие от Украины, “гибридная” война против сербских “ополченцев” довольно быстро переросла в открытую войну против существенно более сильной регулярной армии соседнего государства - при том, что мир мог ответить Югославии только санкциями. НАТО напрямую в войне не участвовал, но помог Хорватии и в подготовке боеспособных частей, и в планировании боевых операций. Однако операции проводились со знанием того, что сербы не имели ни оружия массового поражения, ни права “вето” в Совете безопасности ООН.

Ещё одно отличие от Украины было в исторической самодостаточности хорватов. Пусть даже несколько веков их славной истории прошло под властью австрийцев, но завидовать соседям-сербам у них точно не было причин. Имея меньшую территорию и население, в экономическом, технологическом и культурном плане они скорее “ведущие”, чем “ведомые”. Даже такая “мелочь”, как алфавит: хорваты как писали латиницей при австрийцах, так и до сих пор пишут, а вот православные сербы, несмотря на конституционный статус кириллицы, тихой сапой переходят на латиницу, и процесс, похоже, уже стал необратимым (в Черногории и Боснии тоже, кстати).

Самодостаточность проявилась и в том, что хорваты ни минуты не рассчитывали на помощь со стороны “прогрессивных сил в Сербии”. Её не было и быть не могло. Кто в конечном итоге, уже лет 5 спустя после хорватской войны, сверг Милошевича? Если воспользоваться скользкой аналогией с современной Россией, то это были местные обиженные и обделённые прежней властью “ополченцы” и “новороссы” (то есть великосербы), вроде Гиркина и Эль-Мюрида (Вук Драшкович и Воислав Коштуница), в союзе с местным Навальным (Зоран Джинджич). Во время же войны с Хорватией все они были за “великую Сербию”; ну разве что Джинджич, как сейчас Навальный, поворчал, что война может плохо кончиться (как и получилось), но в принципе вывести сербов из Хорватии, если я не ошибаюсь, не требовал.

Самодостаточность хорватов позволила им трезво оценить свои цели и не замахиваться на несбыточное. Сербы же, наоборот, с самого начала загнали себя в ловушку: взвалив на себя груз строителей “великой Сербии” и наследников Югославии, они взвалили на себя и проблемы с огромным и постоянно растущим госдолгом и инфляцией, и проблемы с меньшинствами на всех тех территориях, на которые претендовали, и даже проблему с фактически непокорной “братской” Черногорией, которая вела себя прямо так же, как лукашенковская Беларусь с Россией. Весь этот огромный груз проблем был на много лет вперёд - и “стрелял” по сербам непрерывно всё то время, пока среди них ещё были популярны великодержавные идеи. Самая поздняя, косовская проблема, выстрелила по сербам, когда, казалось, всё уже было позади - с хорватами договорились, инфляцию побороли, экономика начала расти - и тут такое.

Подводя итоги: опыт хорватов ценен и имеет с украинским некоторое сходство, но думать нужно своей головой.

И да, возвращаясь к кинорежиссёрам. Босниец Данис Танович не так популярен, как Кустурица, хотя его кинодрама “Ничья земля” - это шедевр киноискусства о войне. И тем, кому интересна тема истоков войн на территории Югославии, я очень рекомендую его фильм “Цирк “Колумбия””, где реалии последнего мирного и первого военного года в Югославии показаны на судьбах конкретных людей. Это история о том, как до катастрофы большой войны, казалось, было ещё далеко, но остановить её уже было поздно.

В заключение хочу от души поблагодарить Павла Космачевского за помощь с подборкой фактического материала для статьи.