Опиумные войны: трагедия Гуанчжоу, трагедия Китая В XVIII веке Китай, как и сейчас, был среди крупнейших мировых экспортеров. Чай, шелк и фарфор победно шествовали по европейским рынкам. При этом самодостаточная экономика Поднебесной практически не нуждалась во встречном

Предпосылки советско-польской войны 1939 г

Русско-польские отношения на протяжении веков развивались весьма сложно. Коренного изменения не произошло и после Октябрьской революции, когда Советская Россия приветствовала провозглашение независимости Польши. В 20-30-е гг. эти отношения не имели стабильного характера, сказывались старые предрассудки и стереотипы.

В 1932 г. между СССР и Польшей был подписан договор о ненападении, который признавал, что мирный договор 1921 г. по-прежнему остается основой их взаимных отношений и обязательств. Стороны отказывались от войны как орудия национальной политики, обязывались воздерживаться от агрессивных действий или нападения друг на друга отдельно или совместно с другими державами. Такими действиями признавался «всякий акт насилия, нарушающий целостность и неприкосновенность территории или политическую независимость» другой стороны. В конце 1938 г. оба правительства еще раз подтвердили, что основой мирных отношений между странами является договор о ненападении от 1932 г., продленный в 1934 г. до 1945 г.

Однако внешне мирный характер советской политики на самом деле прикрывал заведомую конфронтационность советской политики советского руководства 1920–1930-х гг. в отношении Польши. Существенно обострили взаимное недоверие в эти годы и неудавшаяся попытка установить в Польше советский режим в ходе советско-польской войны, и итоги Рижского мирного договора, и деятельность Коминтерна, направленная на дестабилизацию внутриполитического положения в Польше и подготовку прокоммунистического переворота. Нельзя не брать во внимание и наличие непреодолимых идеологических противоречий.

Вплоть до 1939 г. советское руководство считало Польшу плацдармом, используемым европейскими государствами для подрывной деятельности против СССР и возможного военного нападения. Развитие польско-английских, а затем польско-германских отношений рассматривалось как потенциальная угроза безопасности СССР. Однако и сама по себе Польша воспринималась как противник. Польские спецслужбы, иногда в сотрудничестве с английскими, проводили активную разведывательную деятельность по выявлению военного потенциала, как в приграничных, так и в глубинных регионах Советского Союза. Понятное стремление руководства Польши, совсем недавно пережившей массированное вторжение Красной Армии, иметь достоверную информацию о возможных советских военных приготовлениях, воспринималось в Политбюро ЦК ВКП(б) как подготовка Ю. Пилсудским агрессивных действий против СССР.

На наш взгляд, в тот период не всегда правильно воспринимались те специальные сообщения резидентов советской разведки из Польши, в которых было наиболее адекватно отражено реальное положение. Так, например, в начале 1937 г. заместитель начальника Иностранного отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР С. Шпигельглас сделал следующий вывод из доклада источника «Отелло»: «Доклад интересен несомненно. Он изобилует фактами, которые подтверждаются другими документами. Основная мысль доклада: Польша не агрессор, она жаждет сохранить при помощи Англии нейтралитет, - лавируя между СССР, Германией, Францией, - может оказаться дезинформацией. В этом опасность доклада». Как видно, польское государство однозначно рассматривалось как потенциальный противник. Очевидно, это одна из основных причин того, что среди жертв массовых репрессий эпохи Большого террора весьма значительную долю составили поляки и люди, обвиненные в связях с Польшей.

В 1934-1935 гг. целый ряд факторов обусловил усиление репрессий против лиц польской национальности, и, прежде всего, против представителей КПП и ее автономных организаций - Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ) и Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ). На репрессивной политике отразилось общее изменение отношения СССР к коммунистическому движению: именно в 1935 г. VII конгресс Коминтерна сделал ставку на создание единого рабочего фронта, признав тем самым, что политика опоры только на компартии стран мира, в том числе и Польши, потерпела крах. Отношение советского руководства к Польше и полякам ужесточили и успешные действия польских спецслужб по пресечению подрывной деятельности Коминтерна. Особое раздражение советского руководства вызывали польско-германское соглашение 1934 г. и визит в Польшу Г. Геринга.

С первых месяцев 1936 г. начинаются чистки среди политэмигрантов. В процессе подготовки специального постановления Политбюро ЦК ВКП(б) о политэмигрантах особое внимание было уделено польским коммунистам. Подготовка к массовым репрессиям против лиц польской национальности проявилась не только в учете политэмигрантов. В период, предшествовавший Большому террору, около 35% арестованных в целом по стране якобы за шпионаж обвинялись в принадлежности к польским разведорганам: в 1935 г. из 6409 арестованных - 2253, а в 1936 г. из 3669 - 1275.

Изменение в начале 1936 г. отношения к выходцам из других стран, прежде всего из Польши, нашло отражение в «чистке» не только аппарата Коминтерна, одного из орудий внешнеполитической деятельности СССР, но и аппарата НКВД - важнейшего инструмента реализации внутренней политики. В организации кампании против поляков (в частности сотрудников органов НКВД) огромную роль сыграл секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комиссии партийного контроля Н. И. Ежов, умело возбуждавший маниакальную подозрительность Сталина. Ежов, заместивший в сентябре 1936 г. Ягоду на посту наркома внутренних дел, резко усилил кампанию борьбы с польским шпионажем.

23 августа 1939 г. был заключен советско-германский договор о ненападении, 28 сентября 1939 г. - договор о дружбе и границе, и секретные протоколы к ним. Эти документы имели прямое отношение к судьбам польского государства.

Вступление советских войск в восточные воеводства Польши и их продвижение до линии рек Нарев-Висла-Сан в принципе были предопределены содержанием секретного протокола от 23 августа. Но германская сторона была, естественно, заинтересована в совместных действиях с Красной Армией с самого начала войны против Польши.

Верховное командование германской армии допускало возможность вступления в Польшу советских войск, но не знало его сроков. Что же касалось командующих в действующей армии и особенно командиров передовых частей, то они совершенно не были ориентированы в общей обстановке и планировали свои действия на глубину до границы с Советским Союзом.

Используя задержку вступления на территорию Польши советских войск, германское командование с 1 сентября (даты нападения фашистской Германии на Польшу) по 16 сентября продвинуло свои войска до 200 км восточнее согласованной линии Нарев-Висла-Сан. Передвижение германских войск к дважды менявшейся линии «государственных интересов» на территории Польши было завершено лишь 14 октября 1939 г.

Существовала реальная опасность вмешательства в события западных держав. Чемберлен и Галифакс 24 августа публично заявили, что Великобритания будет воевать за Польшу. Советскому правительству эта позиция стала известна уже на следующий день, когда министр иностранных дел Великобритании и польский посол в Лондоне подписали пакт, устанавливающий, что стороны будут оказывать друг другу помощь в случае нападения третьей страны. Сталин и Молотов не могли не понимать последствий того, если бы Советский Союз с самого начала вмешался и германо-польский конфликт на стороне Германии. На соответствующий запрос Риббентропа Молотов через Шуленбурга ответил, что в подходящее время Советский Союз начнет конкретные действия, но «мы считаем, однако, что это время еще не наступило. Возможно, мы ошибаемся, но нам кажется, что чрезмерная поспешность может нанести нам ущерб и способствовать объединению наших врагов».

Советскому руководству необходимо было выждать время до окончательного выяснения обстановки в Польше. Лишь 17 сентября 1939 г. в 5 часов 40 минут советские войска перешли советско-польскую границу.

Военная кампания Советских войск против Польши

Для польской операции была создана довольно крупная группировка советских войск.

К вечеру 16 сентября войска Белорусского и Украинского фронтов были развернуты в исходных районах для наступления. Советская группировка объединяла 8 стрелковых, 5 кавалерийских и 2 танковых корпусов, 21 стрелковую и 13 кавалерийских дивизий, 16 танковых, 2 моторизованные бригады и Днепровскую военную флотилию (ДВФ). ВВС фронтов с учетом перебазированных 9-10 сентября на их территорию 1-й, 2-й и 3-й авиационных армий особого назначения насчитывали 3 298 самолетов. Кроме того, на границе несли службу около 16,5 тыс. пограничников Белорусского и Киевского пограничных округов.

На восточной границе Польши кроме 25 батальонов и 7 эскадронов пограничной охраны (около 12 тыс. человек, или 8 солдат на 1 км границы) других войск практически не имелось, что было хорошо известно советской разведке. Так, согласно данным разведки 4-й армии, «погранполоса до р. Щара полевыми войнами не занята, а батальоны КОП по своей боевой выучке и боеспособности слабы... Серьезного сопротивления со стороны польской армии до р. Щара ожидать от поляков мало вероятно». В 5.00 17 сентября передовые и штурмовые отряды советских армий и пограничных войск перешли границу и разгромили польскую пограничную охрану. Переход границы подтвердил данные советской разведки об отсутствии значительных группировок польских войск, что позволило ускорить наступление.

Для польского руководства вмешательство СССР оказалось совершенно неожиданным. Польская разведка не зафиксировала никаких угрожающих передвижений Красной армии, а сведения, поступавшие 1-5 сентября, воспринимались как понятная реакция на начало войны в Европе. И хотя 12 сентября из Парижа были получены сведения о возможном выступлении СССР против Польши, они не были восприняты всерьез.

Поведение советских войск также казалось странным - они, как правило, не стреляли первыми, к польским войскам относились с демонстративной доброжелательностью, угощали папиросами и говорили, что пришли на помощь против немцев. На местах ждали указаний главкома. Поначалу главнокомандующий польской армией Рыдз-Смиглы был склонен отдать приказ отразить советское вторжение. Однако более внимательное изучения ситуации показало, что никаких сил, кроме батальонов КОП и некоторого числа тыловых и запасных частей армии, в Восточной Польше не имеется. Эти слабо вооруженные войска не имели никаких шансов в бою с Красной армией. В итоге 17 сентября польское руководство оказалось поставлено перед свершившимся фактом и, исходя из заявлений советского правительства и его ноты, полагало, что Красная армия вводится с целью ограничить зону германской оккупации. Поэтому около 23.40 17 сентября по радио был передан приказ Рыдз-Смиглы: «Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С Советами боевых действий не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей. Задача для Варшавы и Модлина, которые должны защищаться от немцев, без изменений. Части, к расположению которых подошли Советы, должны вести с ними переговоры с целью выхода гарнизонов в Румынию, или Венгрию». Продолжать сопротивление было приказано лишь частям КОП, отступавшим от Збруча к Днестру, и частям, прикрывавшим «румынское предмостье».

Конечно, у польского командования имелся план развертывания войск на восточной границе - «Всхуд», который разрабатывался с 1935-1936 гг. На восточной границе предусматривалось развернуть все наличные силы Войска Польского. Конечно, в реальной ситуации второй половины сентября 1939 г., когда Польша весь имеющийся оборонный потенциал тратило на попытки продолжать сопротивление фашистской Германии, превосходящей поляков в живой силе и технике и уже практически выигравшей войну, весь этот план остался на бумаге.

На правом фланге Белорусского фронта Красной армии от латвийской границы до Бегомля была развернута 3-я армия, имевшая задачу к исходу первого дня наступления выйти на линию Шарковщина - Дуниловичи - оз. Бляда - Яблонцы, а на следующий день на фронт Свенцяны, Михалишки и далее продвигаться на Вильно. Главный удар наносился правым крылом армии, где были сосредоточены войска 4-го стрелкового корпуса и подвижной группы в составе 24-й кавдивизии и 22-й танковой бригады под командованием комдива 24 комбрига П. Ахлюстина.

Южнее 3-й армии на фронте от Бегомля до Иванец развертывались войска 11-й армии, имевшие задачу к исходу 17 сентября занять Молодечно, Воложин, на следующий день - Ошмяны, Ивье и двигаться далее на Гродно. Перейдя в 5 часов 17 сентября границу, 6-я танковая бригада в 12 часов заняла Воложин, соединения 16-го стрелкового корпуса в это же время вошли в Красное, а к 19 часов достигли Молодечно, Бензовец. Соединения 3-го кавкорпуса уже к 15 часам достигли района Рачинеты, Порыче, Маршалки, а с утра 18 сентября двинулись дальше в сторону Лиды, выйдя к 10 часам на фронт Рыновиче, Постоянны, Войштовиче. В это время 3-му кавкорпусу и 6-й танковой бригаде была поставлена задача наступать на Вильно, который приказывалось занять.

В это время в Вильно находились лишь незначительные польские части: около 16 батальонов пехоты (примерно 7 тыс. солдат и 14 тыс. ополченцев) с 14 легкими орудиями. Однако общего отношения к вторжению большевиков у польского командования в Вильно не было. В 9 часов 18 сентября командующий гарнизона полковник Я. Окулич-Козарин отдал приказ: «Мы не находимся с большевиками в состоянии войны, части по дополнительному приказу оставят Вильно и перейдут литовскую границу; не боевые части могут начать оставление города, боевые - остаются на позициях, но не могут стрелять без приказа». Однако поскольку часть офицеров восприняла этот приказ как измену, а в городе распространились слухи о перевороте в Германии и объявлении ей войны Румынией и Венгрией, полковник Окулич-Козарин около 16.30 решил воздержаться от отдачи приказа на отступление до 20 часов.

Около 19.10 командир 2-го батальона, развернутого на южной и юго-западной окраине города, подполковник С. Шилейко доложил о появлении советских танков и запросил, может ли он открыть огонь. Пока Окулич-Козарин отдал приказ об открытии огня, пока этот приказ был передан войскам, 8 танков уже миновали первую линию обороны и для борьбы с ними были направлены резервные части. Около 20 часов Окулич-Козарин отдал приказ на отход войск из города и выслал подполковника Т. Подвысоцкого в расположение советских войск с тем, чтобы уведомить их, что польская сторона не хочет с ними сражаться и потребовать их ухода из города. После этого сам Окулич-Козарин уехал из Вильно, а вернувшийся около 21 часа Подвысоцкий решил защищать город и около 21.45 издал приказ о приостановке отхода войск. В это время в городе шли некоординированные бои, в которых большую роль играла виленская польская молодежь. Учитель Г. Осиньский организовал из учащихся гимназий добровольческие команды, занявшие позиции на возвышенностях. Стреляли самые старшие, остальные доставляли боеприпасы, организовывали связь и т.п.

Подойдя около 19.30 18 сентября к Вильно 8-й и 7-й танковые полки завязали бой за южную часть города. 8-й танковый полк ворвался в 20.30 в южную часть города. 7-й танковый полк, натолкнувшийся на упорную оборону, только с рассветом смог войти в юго-западную часть города. Из-за упорной обороны город удалось взять лишь на следующий день.

Пока в районе Вильно происходили все эти бурные события, войска 16-го стрелкового корпуса 11-й армии были повернуты на северо-запад и двинулись к Лиде.

Пока войска 3-й и 11-й армий занимали северо-восточную часть Западной Белоруссии, южнее на фронте от Фаниполь до Несвиж перешли в наступление части КМГ, имевшие задачей в первый день наступления достичь Любча, Кирин, а на следующий день форсировать р. Молчадь и двигаться на Волковыск. Наступавший на южном фланге группы 15-й танковый корпус в 5.00 перешел границу и, сломив незначительное сопротивление польских пограничников, двинулся на запад. К вечеру 17 сентября 27-я танковая бригада форсировала р. Сервечь, 2-я танковая бригада - р. Уша, а 20-я мотобригада подтягивалась к границе. Около 16 часов 18 сентября 2-я танковая бригада вступила в Слоним.

В Гродно находились незначительные силы польских войск: 2 импровизированных батальона и штурмовая рота запасного центра 29-й пехотной дивизии, 31-й караульный батальон, 5 взводов позиционной артиллерии (5 орудий), 2 зенитно-пулеметные роты, двухбатальонный отряд полковника Ж. Блюмского, батальон национальной обороны «Поcтавы», спешенный 32-й дивизион Подляской кавбригады, в городе было много жандармерии и полиции. Командующий округом «Гродно» полковник Б. Адамович был настроен на эвакуацию частей в Литву. В городе 18 сентября имели место беспорядки в связи с освобождением заключенных из городской тюрьмы и антипольским выступлением местных «красных» активистов. Советские войска ожидались с востока, но они подошли к городу с юга, что было выгодно оборонявшимся, поскольку правый берег Немана был крутой.

Лишь по мере поступления горючего части 15-го танкового корпуса с 7 часов 20 сентября начали двигаться на Гродно своеобразными волнами. В 13 часов 50 танков 27-й танковой бригады подошли к южной окраине Гродно. Танкисты с ходу атаковали противника и к вечеру заняли южную часть города, выйдя на берег Немана. Нескольким танкам удалось по мосту прорваться на северный берег в центр города. Однако без поддержки пехоты танки подверглись нападению солдат, полицейских и молодежи, которые использовали немногочисленные орудия и бутылки с зажигательной смесью. В итоге часть танков была уничтожена, а часть - отведена обратно за Неман. 27-я танковая бригада при поддержке прибывшего с 18 часов 119-го стрелкового полка 13-й стрелковой дивизии заняла южную часть города. Группа младшего лейтенанта Шайхуддинова при помощи местных рабочих на лодках переправилась на правый берег Немана в 2 км восточнее города. На том берегу начались бои за кладбища, где были оборудованы пулеметные гнезда. В ходе ночного боя 119-му полку удалось закрепиться на правом берегу и выйти на подступы к восточной окраине города.

К утру 21 сентября подошел 101-й стрелковый полк, который также переправился на правый берег и развернулся севернее 119-го полка. С 6 часов 21 сентября полки, усиленные 4 орудиями и 2 танками, атаковали город и к 12 часам, несмотря на контратаки поляков, вышли на линию железной дороги, а к 14 часам достигли центра Гродно, но к вечеру были вновь отведены на окраину. В этих боях полки поддерживала моторизованная группа 16-го стрелкового корпуса, которая после ночевки на шоссе в нескольких километрах от Скиделя с рассветом 21 сентября двинулась к Гродно. Подойдя к городу, танки подавили огневые точки на его восточной окраине, чем оказали поддержку 119-му и 101-му стрелковым полкам. Атака города с востока прошла успешно, но после перехода через железнодорожную линию основные силы стрелковых подразделений вновь отошли на окраину. В итоге танки были вынуждены вести бой в одиночку.

Во втором эшелоне за КМ Г наступали войска 10-й армии, которые 19 сентября перешли границу с задачей выйти на фронт Новогрудок, Городище и двигаться далее на Дворец. К исходу первого дня наступления войска 10-й армии достигли линии рр. Неман и Уша. Продолжая медленное продвижение во втором эшелоне Белорусского фронта, войска армии к исходу 20 сентября вышли на рубеж Налибоки, Деревна, Мир, где получили задачу выдвигаться на фронт Сокулка. Большая Берестовица, Свислочь, Новый Двор, Пружаны. Вечером приказом командующего Белорусским фронтом № 04 армии были подчинены войска 5-го стрелкового, 6-го кавалерийского и 15-го танкового корпусов. Однако в ходе переговоров командующих войсками 10-й армией, КМГ и Белорусского фронта 21 сентября было решено оставить 6-й кавалерийский и 15-й танковый корпуса в составе КМР.

На фронте 4-й армии, имевшей задачу наступать на Барановичи с выходом к исходу первого дня операции на линию Снов, Жиличи, наступление началось в 5 часов утра 17 сентября. В 22 часа 29-я танковая бригада заняла Барановичи и расположенный здесь же укрепленный район, который не был занят польскими войсками. Первым в город вошел танковый батальон под командованием И. Д. Черняховского. В районе Барановичей было пленено до 5 тыс. польских солдат, советскими трофеями стали 4 противотанковых орудия и 2 эшелона продовольствия.

Остававшаяся на окраине Пружан, 29-я танковая бригада 20 сентября занималась техническим осмотром танков и вела разведку в сторону Бреста. У Видомля был установлен контакт с германскими частями. Как вспоминал позднее командир бригады комбриг С. М. Кривошеий, «разведка, высланная вперед под командованием Владимира Юлиановича Боровицкого, секретаря партийной комиссии бригады, вскоре возвратилась с десятком солдат и офицеров немецкого моторизованного корпуса генерала Гудериана, который успел занять город Брест. Не имея точных указаний, как обращаться с немцами, я попросил начальника штаба связаться с командармом [Чуйковым], а сам с комиссаром занялся ни к чему не обязывающей беседой с ними. Разговор происходил в ленинской палатке, где на складывающихся портативных стендах, наряду с показателями боевой подготовки и роста промышленного могущества нашей страны, висели плакаты, призывающие к уничтожению фашизма. У многих немцев были фотоаппараты. Осмотревшись, они попросили разрешения сфотографировать палатку и присутствующих в ней. Один из них снял на фоне антифашистского плаката нас с комиссаром в группе немецких офицеров.

Накормив немцев наваристым русским борщом и шашлыком по-карски (все это гости уплели с завидным усердием), мы отправили их восвояси, наказав передать «горячий привет» генералу Гудериану». Комбриг забыл упомянуть, что во время обеда бригадный оркестр сыграл несколько маршей.

В Полесье были развернуты войска 23-го стрелкового корпуса, которым было запрещено до особого распоряжения переходить границу. Обращение командира корпуса к Военному совету Белорусского фронта с просьбой о переходе в наступление вместе с остальными войсками фронта было отклонено. В итоге корпус перешел границу в 16.25 18 сентября. В 11 часов 19 сентября передовой отряд 52-й стрелковой дивизии занял Лахву. Двинувшись дальше, советские войска в Кожан-Городке были обстреляны отрядом 16-го батальона КОП. Развернувшись, части вступили в бой и вскоре оттеснили поляков в лес севернее Кожан-Городка. В ходе боя советские части потеряли 3 человека убитыми и 4 ранеными. Были взяты в плен 85 польских военнослужащих, из них 3 ранены, а 4 убиты. Около 17 часов 205-й стрелковый полк с 1-м дивизионом 158-го артполка после небольшого боя занял Давид-Городок. В 19.30 части 52-й стрелковой дивизии заняли Лунинец. Тем временем корабли советской Днепровской флотилии дошли до устья реки Горынь, где были вынуждены остановиться из-за отмелей и затопленных польских судов.

Войска Украинского фронта тоже 17 сентября перешли польскую границу и стали продвигаться вглубь Польши. На северном фланге на фронте от Олевска до Ямполя развернулись войска 5-й армии, которой была поставлена задача «нанести мощный и молниеносный удар по польским войскам, решительно и быстро наступать в направлении Ровно». В районе Олевска сосредоточилась 60-я стрелковая дивизия, имевшая задачу наступать на Сарны. В районе Городница - Корец развернулись войска 15-го стрелкового корпуса, имевшие ближайшую задачу выйти на р. Горынь, а к исходу 17 сентября занять Ровно. 8-й стрелковый корпус, развернутый в районе Острог - Славута, должен был к исходу дня занять Дубно. 18 сентября оба корпуса должны были занять Луцк и двинуться в сторону Владимира-Волынского.

К исходу 22 сентября войска 5-й армии вышли на рубеж Ковель - Рожице - Владимир-Волынский - Иваничи. Южнее, на фронте Теофиполь - Войтовцы развернулись войска 6-й армии, имевшие задачу наступать на Тарнополь, Езерну и Козову, в дальнейшем выйти на фронт Буек - Перемышляны и далее на Львов.

В 4.00 17 сентября штурмовая группа пограничников и красноармейцев захватила Волочиский пограничный мост. В 4.30 войска 17-го стрелкового корпуса нанесли артиллерийский удар по огневым точкам и опорным пунктам противника и в 5.00 приступили к форсированию р. Збруч, используя захваченный мост и наведенные переправы. Форсировав р. практически без какого-либо сопротивления противника, части 17-го стрелкового корпуса около 8.00 свернулись в походные колонны и двинулись в сторону Тарнополя. Подвижные соединения быстро обогнали пехоту и после 18.00 17 сентября 10-я танковая бригада вступила в Тарнополь. Наступавшая севернее города 24-я танковая бригада с 136-м стрелковым полком 97-й стрелковой дивизии уже в 12 часов прошла Доброводы и, обойдя Тарнополь с северо-запада, около 22 часов вышла на его западную окраину и приступила к ее очистке от польских частей. В 19 часов с севера в город вошли 11 танков 5-й кавдивизии 2-го кавалерийского корпуса, однако, не зная обстановки, танкисты решили подождать с атакой до утра. Вступив в Тарнополь, 5-й дивизии пришлось заняться очисткой города от разрозненных групп польских офицеров, жандармов и просто местного населения. В ходе перестрелок в городе между 10.20 и 14.00 18 сентября дивизия потеряла 3 человек убитыми и 37 ранеными. Одновременно в 10.30 в город вступили стрелковые дивизии 17-го стрелкового корпуса. В плен были взяты до 600 польских военнослужащих.

Наступавшие севернее соединения 2-го кавкорпуса с утра 18 сентября форсировали р. Серет и в 10.00 получил приказ командования Украинского фронта форсированным маршем двинуться к Львову и овладеть городом.

Сводный мотоотряд 2-го кавкорпуса и 24-й танковой бригады с 35 тюками около 2.00 19 сентября подошел к Львову. После упорных боев город был взят.

20 сентября войска 12-й армии продвигались на линию Николаев - Стрый. В районе Стрыя около 17.00 был установлен контакт с немецкими войсками, которые 22 сентября передали город Красной армии. 23 сентября туда же подошла 26-я танковая бригада. В результате переговоров советские войска были остановлены на достигнутой линии.

В 10.30 21 сентября в штабы Белорусского и Украинского фронтов поступило приказание наркома обороны № 16693, требовавшее остановить войска на линии, достигнутой передовыми частями к 20.00 20 сентября. Перед войсками ставилась задача подтянуть отставшие части и тылы, наладить устойчивую связь, находиться в состоянии полной боеготовности, быть бдительными и принять меры для охраны тылов и штабов. Кроме того, командованию Белорусского фронта разрешалось продолжить наступление в Сувалкском выступе. В 22.15 21 сентября в штабы Белорусского и Украинского фронтов поступил приказ наркома обороны № 156, в котором излагалось содержание советско-германского протокола и разрешалось начать движение на запад с рассветом 23 сентября. На следующий день Военный совет Белорусского фронта отдал соответствующий приказ №05. 25 сентября войска получили директиву наркома обороны № 011 и приказ Военного совета Белорусского фронта № 06, предупреждавшие, что «при движении армии с достигнутого рубежа Августов - Белосток - Брест-Литовск на запад на территории, оставляемой Германской армией, возможно, что поляки будут рассыпавшиеся части собирать в отряды и банды, которые совместно с польскими войсками, действующими под Варшавой, могут оказать нам упорное сопротивление и местами наносить контрудары».

21 сентября 2-я танковая бригада в Сокулке сформировала отряд для действий в районе Августов - Сувалки под командованием майора Ф. П. Чувакина, в котором насчитывалось 470 человек, 252 винтовки, 74 пулемета, 46 орудий, 34 танка БТ - 7, 6 бронемашин и 34 автомашины. Двинувшись на север, отряд около 5 часов 22 сентября у Сопоцкина догнал отходящих из Гродно поляков, которые надеялись закрепиться в. старых фортах гродненской крепости, где имелись военные склады. В завязавшемся бою, продолжавшемся до 10 часов, были убиты 11 и ранены 14 красноармейцев, подбито 4 танка и 5 автомашин. Противник широко применял бутылки с зажигательной смесью, что в условиях действий танков без пехотного прикрытия создавало значительные проблемы.

Тем временем отряд 27-й Танковой бригады из 20 танков БТ-7 и 1 бронемашины под командованием майора Богданова прочесывал линию границы с Литвой и в 24 часа 24 сентября прибыл в Сувалки.

Войска 3-й армии продолжали нести охрану латвийской и литовской границ от Дриссы до Друскининкая. 11-я армия начала передислокацию вдоль литовской границы к Гродно. Соединения 16-го стрелкового корпуса продолжали продвигаться в Сторону Гродно и 21 сентября заняли Эйшишки. К 24 сентября войска корпуса развернулись на литовской и германской границах севернее и северо-западнее Гродно.

К 26-28 сентября Войска 3-й и 11-й армий закрепились на границе с Литвой и Восточной Пруссией от Друскининкая до Щучина. Тем временем 21 сентября на переговорах в Волковыске представителями германского командования и 6-го кавкорпуса была согласована процедура отвода вермахта из Белостока.

Севернее действовала 20-я мотобригада, переданная в состав 10-й армии, которая 25 сентября в 15 часов приняла у немцев Осовец, 26 сентября, двигаясь по берегу р. Бебжа, вошла в Соколы, а к вечеру 29 сентября достигла Замбрува. 27 сентября передовые отряды 5-го стрелкового корпуса заняли Нур и Чижев, а в районе Гайнуйки части корпуса вновь наткнулись на польский склад, где советскими трофеями стало около 14 тыс. снарядов, 5 млн. патронов, 1 танкетка, 2 бронеавтомобиля, 2 автомашины и 2 бочки горючего.

На южном участке фронта на запад двинулись войска 4-й армии. В 15 часов 22 сентября 29-я танковая бригада вступила в Брест, занятый войсками 19-го моторизованного корпуса вермахта. Как вспоминал позднее Кривошеий, на переговорах с генералом Г. Гудерианом он предложил следующую процедуру парада: «В 16 часов части вашего корпуса в походной колонне, со штандартами впереди, покидают город, мои части, также в походной колонне, вступают в город, останавливаются на улицах, где проходят немецкие полки, и своими знаменами салютуют проходящим частям. Оркестры исполняют военные марши». В конце концов, Гудериан, настаивавший на проведении полноценного парада с предварительным построением, согласился на предложенный вариант, «оговорив однако, что он вместе со мной будет стоять на трибуне и приветствовать проходящие части».

К 29 сентября войска Белорусского фронта продвинулись до линии Щучин - Стависки - Ломжа - Замбрув - Цехановец - Косув-Ляцки - Соколув-Подляски - Седльце - Лукув - Вохынь. 1 октября командующий 4-й армией комдив Чуйков издал приказ, которым требовал «при передовых отрядах иметь по одному командиру штаба и политотдела для ведения переговоров с немецкими войсками».

Войска Украинского фронта к исходу 29 сентября находились на линии Пугачув - Пяски - Пиотркув - Кржемень - Билгорай - Перемышль - верховья р. Сан.

Здесь следует остановиться на еще одной стороне Польской кампании Красной армии, связанной с различными воинскими преступлениями советских военнослужащих. Самосуды, мародерство и грабежи как проявления классовой борьбы не только не преследовались, но и поощрялись. Приведем несколько весьма наглядных примеров.

21 сентября, разоружив польские войска, части 14-й кавдивизии отпустили солдат по домам, а офицеров и жандармов оставили до особого распоряжения в шкале в Сасуве. В 19 часов пленные проникли в подвал школы, убили рабочего, охранявшего оружие, и открыли огонь из окон. Батальонный комиссар Пономарев с красноармейцами подавил восстание офицеров и, приехав в штаб 14-й кавдивизии, рассказал о случившемся. При этом он высказал мысль, что все офицеры и жандармы являются сволочью, которую нужно уничтожить. Под впечатлением услышанного, 22 сентября в селе Бошевицы 4 красноармейца под разными предлогами забрали из-под стражи народной милиции 4 пленных офицеров и расстреляли их.

22 сентября во время боев за Гродно около 10 часов командир взвода связи младший лейтенант Дубовик получил приказ отконвоировать 80-90 пленных в тыл. Отойдя на 1,5-2 км от города, Дубовик устроил допрос пленных с целью выявить офицеров и лиц, принимавших участие в убийстве большевиков. Обещая отпустить пленных, он добивался признаний и расстрелял 29 человек. Остальные пленные были возвращены в Гродно. Об этом было известно командованию 101-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии, но никаких мер в отношении Дубовика принято не было. Более того, командир 3-го батальона старший лейтенант Толочко отдал прямой приказ о расстреле офицеров.

21 сентября Военный совет 6 армии в лице командующего комкора Голикова и члена Военного совета бригадного комиссара Захарычева, находясь в частях 2-го конного корпуса, вынес явно преступное постановление о производстве и порядке самосуда - расстрела 10 человек (фамилий в постановлении не указывается). На этом основании начальник особого отдела 2 конного корпуса Кобернюк, отправившись в г. Злочув, произвел аресты разных служащих польской тюрьмы, полиции и т.д., как то Климецкого В. В., по должности нач. тюрьмы, Кучмировского К. Б., пом. нач. тюрьмы, Лукашевского М. С., вице городского прокурора. Плахта И. - чиновника побитового старосты и др. в количестве 10 человек и всех этих лиц, в счет установленного Военным советом 6 армии лимита, в здании тюрьмы расстрелял. При этом самосуде присутствовали рядовые служащие тюрьмы. Это преступное решение Военного совета о самосудах быстро передалось в руководящие круги командиров и комиссаров соединений и частей 2 конного корпуса, а это привело к тяжелым последствиям, когда ряд командиров, военкомов и даже красноармейцев по примеру своих руководителей начали производить самосуды над пленными, подозрительными задержанными и т.д.

Заслуживает внимания вопрос, какие же задачи были поставлены перед войсками в ходе акции в Польше. Например, командующий войсками Украинского фронта командарм 1 ранга Семен Тимошенко в приказе отмечал, что «польское правительство помещиков и генералов втянуло народы Польши в авантюристическую войну». Примерно то же говорилось и в приказе командующего войсками Белорусского фронта командарма 2 ранга Ковалева. В них содержался призыв к населению повернуть «свое оружие против помещиков и капиталистов», но ничего не говорилось о судьбе западных областей Украины и Белоруссии. Это объяснялось, видимо, тем, что после Рижского мирного договора 1921 г. Советское правительство никогда не ставило вопрос о воссоединении западных областей Украины и Белоруссии. Но в последующих документах отмечалась такая задача войск, как спасение украинского и белорусского народов от угрозы «разорения и избиения» со стороны врагов, подчеркивалось, что советские войска идут в Польшу не как завоеватели, а как освободители белорусов, украинцев и трудящихся Польши.

Действия Красной Армии на территории Польши продолжались 12 дней. За это время войска продвинулись на 250-300 км и заняли территорию общей площадью свыше 190 тыс. кв. км с населением более 12 млн. человек, в том числе более 6 млн. украинцев и около 3 млн. белорусов.

Раздел Советским Союзом и фашистской Германией польских территорий

После вступления советских войск на территорию Польши отношения Англии и Франции с Советским Союзом резко обострились. 19 сентября в Москве была получена англо-французская нота, в которой требовалось прекратить продвижение и вывести советские войска из Польши. В противном случае, говорилось в ноте, в соответствии с польско-французским союзническим договором объявление войны Советскому Союзу может произойти автоматически.

Сталин и его окружение не могли не понимать, что характер советско-германских отношений и акции Советского Союза в Польше могут произвести крайне негативное впечатление на мировое общественное мнение. Поэтому в совместном германо-советском коммюнике, принятом по предложению Риббентропа 18 сентября 1939 г., но опубликованном лишь 20 сентября, было сказано, что целью германских и советских войск является «восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенные распадом польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования».

Еще дальше в отношении «польского вопроса» советское руководство пошло во время переговоров и заключения договора о дружбе и границе от 28 сентября 1939 г. Эти переговоры, посвященные уточнению границы «государственных интересов» СССР и Германии на территории Польши, начались по инициативе советской стороны. 20 сентября Шуленбург сообщал Риббентропу, что, по мнению Молотова, наступило время совместно решить судьбу Польши и что Сталин склоняется к тому, чтобы разделить ее по линии Тисса-Нарев-Висла-Сан: «Советское правительство желает немедленно решить этот вопрос на переговорах в Москве с участием самых высоких государственных деятелей обеих стран». В ответной телеграмме Молотову 23 сентября Риббентроп сообщил, что «русская точка зрения о прохождении будущей границы по четырем рекам приемлема». Об атмосфере, в которой проходили переговоры в Москве, свидетельствует сам Риббентроп, заявивший, что в Кремле он «себя чувствовал, как среди старых партайгеноссе».

В принятом документе устанавливалась граница «государственных интересов» обоих государств на территории Польши, хотя в германо-советском коммюнике от 22 сентября 1939 г. она еще именовалась «демаркационной линией между германской и советской армиями» и должна была проходить гораздо восточнее линии, согласованной 23 августа 1939 г.

Небезынтересно заметить, что оба текста договора - на немецком и русском языках - были признаны аутентичными. Но при этом становится непонятным, почему в названии договора на немецком языке слово «дружба» поставлено после слова «граница», а в тексте на русском языке - наоборот. Действительно ли это объясняется различием в стилистике обоих языков или здесь скрывается политический смысл: что Сталин был более заинтересован в предложенной им «дружбе», чем Гитлер?

В одном конфиденциальном и двух секретных протоколах, приложенных к договору от 28 сентября, были уточнены некоторые территориальные изменения в полосе от Балтийского до Черного морей. В частности, территория Литвы была включена в сферу «государственных интересов» СССР, а территория Люблинского и части Варшавского воеводств отходила в сферу «государственных интересов» Германии. Стороны согласились и в том, что они будут пресекать действия польского населения, направленные против другой стороны.

В договоре от 28 сентября нет ни слова о праве польского народа на государственное существование; объявленное в нем «переустройство» Польши рассматривается только с точки зрения «дальнейшего развития дружественных отношений» между СССР и Германией.

В некоторых советских исследованиях утверждается, будто советское руководство решительно воспрепятствовало продвижению германских войск восточнее согласованной линии границы с Советским Союзом. Однако в свете немецких документов вырисовывается иная картина. Так, еще 5 сентября 1939 г. Молотов сообщал Риббентропу, что советское руководство понимает, что «в ходе операций одна из сторон либо обе стороны могут быть вынуждены временно пересечь демаркационную линию между своими сферами влияния, но подобные случаи не должны помешать непосредственной реализации намеченного плана». 15 сентября Риббентроп вторично сообщил Молотову, что Германия связана разграничительными сферами влияния в Польше и поэтому будет приветствовать скорое выступление Красной Армии, которое «освободит нас от необходимости уничтожать остатки польской армии, преследуя их вплоть до русской границы».

В Берлине еще в начале боевых действий возникла идея о возможности в качестве буфера создать где-то в зоне между линиями интересов Германии и СССР «остаточное польское государство». По этому вопросу генерал Гальдер 7 сентября записал в дневнике: «Поляки предлагают начать переговоры. Мы к ним готовы на следующих условиях: разрыв Польши с Англией и Францией; остаток Польши будет сохранен; районы от Нарева с Варшавой - Польше; промышленный район - нам; Краков - Польше; северная окраина Бескидов - нам; области Западной Украины - самостоятельны». Как явствует из записи от 10 сентября, германское руководство подготовило специальное обращение к населению Западной Украины, в котором обещало ему «независимое государство» под эгидой Германии.

О вариантах расчленения Польши 12 сентября говорил и Риббентроп. Со ссылкой на Гитлера он заявил, что при таком варианте «решения польского вопроса» можно будет в случае необходимости вести переговоры о заключении «восточного мира». Одновременно Риббентроп не исключал и варианта, который предусматривал бы расчленение Польши на отдельные составные части, включая Западную Украину.

Но Гитлер еще не знал, какова же будет позиция Сталина и Молотова по данному вопросу. Шуленбург выяснил это только на следующий день и сообщил фюреру, что Сталин решительно против сохранения «польского остаточного государства» и за раздел Польши. 28 сентября Сталин заявил, что расчленение областей с чисто польским населением неизбежно вызовет его стремление к национальному единству, что может привести к трениям между СССР и Германией.

Решение германского и советского правительств от 28 сентября о разделе территории Польши вызвало серьезную озабоченность польского народа и официальных лиц. Так, польский посол в Париже, по сообщению агентства «Гавас», выразил правительству Франции протест, назвав советско-германский договор нарушением прав суверенного государства и народа, международных обязательств и человеческой морали.

Положение польских патриотов усугублялось тем, что существовала советско-германская договоренность о сотрудничестве в борьбе против польской агитации. Это была не формальная декларация; такое сотрудничество военных властей Германии и СССР в польской кампании, как заявил германский военный атташе в Москве генерал Кестринг, было реальностью и протекало на всех уровнях безукоризненно. Для установления сотрудничества между гестапо и органами НКВД в декабре 1939 г. в г. Закопане, т.е. на польской территории, оккупированной Германией, был создан совместный учебный центр.

После того как делегации СССР и Германии провели делимитацию границы между «сферами интересов», к середине октября 1939 г. была осуществлена ее демаркация. Таким образом, если раньше граница СССР с Польшей была протяженностью 1446 км, то граница с Германией составила 1952 км, т.е. на 506 км больше - от села Мариново (южная точка границы СССР с Латвией) до села Казачувка (северная точка на советско-румынской границе). Сохранив за собой нефтеносный район Львов-Дрогобыч, который был занят германскими войсками еще в первой половине сентября, Сталин обязался поставлять Германии из этого района по 300 тыс. тонн нефти ежегодно.

21 сентября был подписан секретный протокол, по которому, в частности, немецкое командование обязано было обеспечить сохранность и передачу советским войскам всех оставляемых объектов. Было также согласовано, что «для уничтожения польских банд по пути следования советские и германские войска будут действовать совместно».

Наглядным примером взаимодействия вермахта и Красной Армии в то время может служить договоренность об использовании радиостанции Минска для наведения германских бомбардировщиков на польские города. Нелишне напомнить, что Геринг в знак признательности за боевое взаимодействие в борьбе против общего врага подарил наркому обороны СССР Ворошилову самолет.

В ходе военных действий командиры передовых частей германской и советской армий обменивались офицерами связи. Было также установлено сотрудничество с командованием ВМС Германии на Балтике. В Гродно, Бресте, Пинске и в ряде других городов еще до капитуляции Варшавы состоялись совместные парады. Например, в Гродно вместе с германским генералом парад принимал комкор Чуйков, в Бресте - генерал Гудериан и комбриг Кривошеин.

Высказывания высокопоставленных советских политических и военных руководителей свидетельствуют о том, что акции Советского Союза в Польше, а позже в Прибалтике и против Финляндии рассматривались главным образом с точки зрения расширения территории, увеличения населения СССР и других военно-стратегических преимуществ. Именно такую концепцию еще на XVIII съезде ВКП(б) сформулировал Мехлис, ссылаясь на мнение Сталина: «Если вторая империалистическая война обернется своим острием против первого в мире социалистического государства, то нужно перенести военные действия на территорию противника, выполнить свои интернациональные обязанности и умножить число советских республик».

На торжественном собрании по случаю годовщины Октября 6 ноября 1939 г. Молотов особо подчеркнул, что после присоединения Западной Украины и Западной Белоруссии население СССР выросло со 170 до 183 млн. человек. В июне 1941 г. в проекте директивы Главного управления политпропаганды «О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время» говорилось: «Весь личный состав Красной Армии должен проникнуться сознанием того, что возросшая политическая, экономическая и военная мощь Советского Союза позволяет нам осуществлять наступательную внешнюю политику, решительно ликвидируя очаги войны у своих границ, расширяя свои территории...». При обсуждении проекта на Главном военном совете Жданов говорил: «Мы стали сильнее, можем ставить более активные задачи. Война с Польшей и Финляндией не были войнами оборонительными. Мы уже вступили на путь наступательной политики».

Есть вещи, о которых не надо забывать...
Совместное фашистско-советское нападение на Польшу переросло во Вторую мировую войну. И если агрессия гитлеровцев получила должную оценку на Нюрнбергском процессе, то советские преступления против поляков замалчивались и остались безнаказанными. Впрочем, советские преступления аукнулись позором и горечью 1941 года.
И стоит посмотреть на события 1939 г. глазами поляков:

Оригинал взят у vg_saveliev в Польский поход РККА 1939 года глазами поляков.

Нас учили не так, конечно. О том, что написано ниже, нам не говорили.
Думаю, и сегодня Польский поход описывается как взятие под защиту белорусов и украинцев в условиях распада польского государства и агрессии нацистской Германии.
Но это было. Поэтому у поляков совсем другой взгляд на то, что происходило, начиная с 17 сентября 1939 года.

Было четыре часа утра 17 сентября 1939 года, когда Красная Армия приступила к осуществлению приказа № 16634, который накануне выдал народный комиссар обороны маршал Климент Ворошилов. Приказ звучал кратко: «Начать наступление на рассвете 17-го».
Советские войска, состоявшие из шести армий, сформировали два фронта — белорусский и украинский и начали массированную атаку на восточные польские территории.
В атаку было брошено 620 тысяч солдат, 4700 танков и 3300 самолетов, то есть в два раза больше, чем было у Вермахта, напавшего на Польшу первого сентября.

Советские солдаты обращали на себя внимание своим видом
Одна жительница городка Дисна Виленского воеводства, описывала их так: «Они были странные — маленького роста, кривоногие, уродливые и страшно изголодавшиеся. На головах у них были причудливые шапки, а на ногах — тряпичные ботинки». В виде и поведении солдат была еще одна черта, которую местные жители заметили еще отчетливее: животная ненависть ко всему, что ассоциировалось с Польшей. Она была написана на их лицах и звучала в их разговорах. Могло показаться, что кто-то уже давно «пичкал» их этой ненавистью, и лишь теперь она смогла вырваться на свободу.

Советские солдаты убивали польских пленных, уничтожали мирное население, жгли и грабили. За линейными частями шли оперативные группы НКВД, чьей задачей была ликвидация «польского врага» в тылу советского фронта. Им была поручена задача взять под контроль важнейшие элементы инфраструктуры польского государства на оккупированных Красной Армией территориях. Они занимали здания государственных учреждений, банков, типографий, редакции газет; изымали ценные бумаги, архивы и культурные ценности; арестовывали поляков на основании подготовленных заранее списков и текущих доносов своих агентов; ловили и переписывали сотрудников польских служб, парламентариев, членов польских партий и общественных организаций. Многие были сразу же убиты, не имея шансов даже попасть в советские тюрьмы и лагеря, сохранив хотя бы теоретические шансы на выживание.

Дипломаты вне закона
Первыми жертвами советского нападения пали дипломаты, представлявшие Польшу на территории Советского Союза. Польский посол в Москве Вацлав Гжибовский в полночь с 16 на 17 сентября 1939 года был срочно вызван в Народный комиссариат иностранных дел, где заместитель министра Вячеслава Молотова Владимир Потемкин попытался вручить ему советскую ноту с обоснованием атаки Красной Армии. Гжибовский отказался ее принять, заявив, что советская сторона нарушила все международные соглашения. Потемкин ответил, что нет уже ни польского государства, ни польского правительства, заодно объяснив Гжибовскому, что польские дипломаты не имеют больше никакого официального ранга и будут трактоваться как находящаяся в Советском Союзе группа поляков, которую местные суды имеют право преследовать за противоправные действия. Вразрез положениям женевской конвенции советское руководство попыталось воспрепятствовать эвакуации дипломатов в Хельсинки, а потом арестовать. Просьбы заместителя декана дипломатического корпуса посла Италии Аугусто Россо к Вячеславу Молотову, остались без ответа. В итоге польских дипломатов решил спасти посол Третьего рейха в Москве Фридрих-Вернер фон дер Шуленбург, который вынудил советское руководство дать им разрешение на выезд.

Однако до этого в СССР успели произойти другие, гораздо более драматичные, истории с участием польских дипломатов.
30 сентября польский консул в Киеве Ежи Матусинский был вызван в местное отделение Наркоминдела. В полночь он вышел в сопровождении двух своих шоферов из здания польского консульства и пропал без вести. Когда об исчезновении Матусинского узнали остававшиеся в Москве польские дипломаты, они вновь обратились к Аугусто Россо, а тот отправился к Молотову, который заявил, что, скорее всего, консул с шоферами бежал в какую-нибудь соседнюю страну. Не удалось ничего добиться и Шуленбургу. Летом 1941 года, когда СССР стал выпускать поляков из лагерей, генерал Владислав Андерс (Władysław Anders) начал формировать на советской территории польскую армию, и в ее рядах оказался бывший шофер консула Анджей Оршинский (Andrzej Orszyński). Согласно его показаниям, данным под присягой польским властям, в тот день всех троих арестовало НКВД и перевезло на Лубянку. Оршинского не расстреляли только чудом. Польское посольство в Москве еще несколько раз обращалось к советским властям по поводу пропавшего консула Матусинского, но ответ был одним и тем же: «У нас его нет».

Репрессии затронули также сотрудников других польских дипломатических представительств в Советском Союзе. Консульству в Ленинграде запретили передать здание и находившееся в нем имущество следующему консулу, а НКВД силой выдворило из него персонал. У консульства в Минске был организован митинг «протестующих граждан», в результате которого демонстранты избили и ограбили польских дипломатов. Для СССР Польша, как и международное право не существовали. Произошедшее с представителями польского государства в сентябре 1939 года, было уникальным событием в истории мировой дипломатии.

Расстрелянная армия
Уже в первые дни после вторжения Красной Армии в Польшу начались военные преступления. Сначала они затронули польских солдат и офицеров. Приказы советских войск изобиловали призывами, адресованными польскому мирному населению: его агитировали уничтожать польских военных, изображая их как врагов. Простых солдат призыва
ли убивать своих офицеров. Такие приказы давал, например, командующий Украинским фронтом Семен Тимошенко. Эта война велась вразрез международному праву и всем военным конвенциям. Сейчас даже польские историки не могут дать точную оценку масштаба советских преступлений 1939 года. О многих случаях зверств и жестоких убийств польских военных мы узнали лишь спустя несколько десятков лет благодаря рассказам свидетелей тех событий. Так было, например, с историей командующего Третьего военного корпуса в Гродно генерала Юзефа Ольшины-Вильчинского.
22 сентября в окрестностях поселка Сопоцкин его автомобиль окружили советские военные с гранатами и автоматами. Генерала и сопровождавших его людей ограбили, раздели и почти сразу же расстреляли. Жена генерала, которой удалось выжить, рассказывала спустя много лет: «Муж лежал лицом вниз, левая нога была прострелена под коленом наискось. Рядом лежал капитан с раскроенной головой. Содержимое его черепа вылилось на землю кровавой массой. Вид был ужасен. Я подошла ближе, проверила пульс, хотя знала, что это бессмысленно. Тело было еще теплым, но он был уже мертв. Я начала искать какую-нибудь мелочь, что-то на память, но карманы мужа были пусты, у него забрали даже Орден воинской доблести и образок с изображением Богоматери, который я дала ему в первый день войны».

В Полесском воеводстве советские военные расстреляли целую взятую в плен роту батальона Корпуса охраны пограничья «Сарны» — 280 человек. Жестокое убийство произошло также в Великих Мостах Львовского воеводства. Советские солдаты согнали на площадь кадетов местной Школы офицеров полиции, выслушали рапорт коменданта школы и расстреляли всех присутствующих из расставленных вокруг пулеметов. Никто не выжил. Из одного польского отряда, сражавшегося в окрестностях Вильнюса и сложившего оружие взамен за обещание отпустить солдат по домам, были выведены все офицеры, которые были тут же казнены. То же самое произошло в Гродно, взяв который советские войска убили около 300 польских защитников города. В ночь с 26 на 27 сентября советские отряды вошли в Немирувек Хелмской области, где ночевало несколько десятков юнкеров. Их взяли в плен, связали колючей проволокой и забросали грантами. Полицейских, которые защищали Львов, расстреляли на шоссе, ведущем в Винники. Аналогичные расстрелы происходили в Новогрудке, Тернополе, Волковыске, Ошмянах, Свислочи, Молодечно, Ходорове, Золочеве, Стрые. Отдельные и массовые убийства взятых в плен польских военных совершались в сотнях других городов восточных регионов Польши. Издевались советские военные и над ранеными. Так было, например, в ходе боя под Вытычно, когда несколько десятков раненых пленных поместили в здании Народного дома во Влодаве и заперли там, не оказав никакой помощи. Через два дня почти все скончались от ран, их тела сожгли на костре.
Польские военнопленные под конвоем Красной армии после Польского похода в сентябре 1939 года

Иногда советские военные использовали обман, вероломно обещая польским солдатам свободу, а иногда даже представляясь польскими союзниками в войне с Гитлером. Так произошло, например, 22 сентября в Винниках неподалеку от Львова. Возглавлявший оборону города генерал Владислав Лангер подписал с советскими командующими протокол передачи города Красной Армии, по которому польским офицерам обещали беспрепятственный выход в направлении Румынии и Венгрии. Договор почти сразу же был нарушен: офицеров арестовали и вывезли в лагерь в Старобельске. В районе Залещиков на границе с Румынией русские украшали танки советскими и польскими флагами, чтобы изобразить из себя союзников, а потом окружить польские отряды, разоружить и арестовать солдат. С пленных часто снимали мундиры, обувь и пускали их дальше без одежды, с нескрываемой радостью стреляя по ним. В целом, как сообщала московская пресса, в сентябре 1939 года в руки советской армии попало около 250 тысяч польских солдат и офицеров. Для последних настоящий ад начался позже. Развязка произошла в Катынском лесу и подвалах НКВД в Твери и Харькове.

Красный террор
Террор и убийства мирного населения приобрели особые масштабы в Гродно, где было убито как минимум 300 человек, в том числе принимавших участие в обороне города скаутов. Двенадцатилетнего Тадзика Ясинского советские солдаты привязали к танку, а потом протащили по мостовой. Арестованных мирных жителей расстреливали на Собачьей Горе. Свидетели этих событий вспоминают, что в центре города лежали груды трупов. Среди арестованных оказались, в частности, директор гимназии Вацлав Мыслицкий, руководительница женской гимназии Янина Недзвецка и депутат Сейма Константы Терликовский.
Все они вскоре умерли в советских тюрьмах. Раненым приходилось скрываться от советских солдат, потому что в случае обнаружения их ждал немедленный расстрел.
Красноармейцы особенно активно изливали свою ненависть на польских интеллигентов, помещиков, чиновников и школьников. В деревне Большие Эйсмонты в Белостокском районе пыткам подвергли члена Союза помещиков и сенатора Казимежа Биспинга, который позже умер в одном из советских лагерей. Арест и пытки ждали также инженера Оскара Мейштовича, владельца имения Рогозница неподалеку от Гродно, который был впоследствии убит в минской тюрьме.
С особой жестокостью советские солдаты относились к лесникам и военным поселенцам. Командование Украинского фронта выдало местному украинскому населению 24-часовое разрешение на то, чтобы «расправиться с поляками». Самое жестокое убийство произошло в Гродненском районе, где неподалеку от Скиделя и Жидомли находилось три гарнизона, населенных бывшими легионерами Пилсудского. Несколько десятков человек было жестоко убито: им отрезали уши, языки, носы, распороли животы. Некоторых облили нефтью и сожгли.
Террор и репрессии обрушились также на духовенство. Священников избивали, вывозили в лагеря, а часто и убивали. В Антоновке Сарненского повета священника арестовали прямо во время службы, в Тернополе монахов-доминиканцев выгнали из монастырских зданий, которые были сожжены на их глазах. В селе Зельва Волковысского повета арестовали католического и православного священников, а потом жестоко расправились с ними в ближайшем лесу.
С первых дней входа советских войск тюрьмы городов и городков Восточной Польши начали стремительно заполняться. НКВД, которое относилось к пленникам со звериной жестокостью, начало создавать собственные импровизированные тюрьмы. Спустя всего несколько недель число заключенных увеличилось по меньшей мере в шесть-семь раз.

Преступление против поляков
В эпоху Польской Народной Республики поляков пытались убедить, что 17 сентября 1939 года произошел «мирный» ввод советских войск для защиты белорусского и украинского населения, живущего на восточных рубежах Польской республики. Между тем это было жестокое нападение, которое нарушало положения Рижского договора 1921 года и польско-советский договор о ненападении 1932 года.
Вошедшая в Польшу Красная Армия не считалась с международным правом. Речь шла не только о захвате восточных польских регионов в рамках выполнения положений подписанного 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа. Вторгшись в Польшу, СССР начал воплощать в жизнь зародившийся еще в 20-е годы план по истреблению поляков. Сначала ликвидация должна была затронуть «руководящие элементы», которые следовало как можно быстрее лишить влияния на народные массы и обезвредить. Массы же, в свою очередь, планировалось переселить вглубь Советского Союза и превратить в рабов империи. Это была настоящая месть за то, что Польша в 1920 году сдержала наступление коммунизма. Советская агрессия была вторжением варваров, которые убивали пленных и гражданских, терроризировали мирное население, уничтожали и оскверняли все, что ассоциировалось у них с Польшей. Весь свободный мир, для которого Советский Союз всегда был удобным союзником, помогшим победить Гитлера, не хотел ничего знать об этом варварстве. И поэтому советские преступления в Польше до сих пор не получили осуждения и наказания!
Вторжение варваров (Лешек Петшак, "Uwazam Rze", Польша)

Как-то непривычно такое читать, правда? Разрывает шаблон. Заставляет подозревать, что поляки ослеплены своей ненавистью к русским.
Потому что совсем это не похоже на освободительный поход РККА, о котором нам всегда рассказывали.
Ну, это если не считать поляков оккупантами.
Понятно, что наказать оккупантов - это правильно. А война - это война. Она всегда жестока.

Может быт, в этом все дело?
Поляки считают, что это их земля. А русские - что их.

17 сентября 1939 года произошло советское втрожение в Польшу. СССР был не одинок в этой своей агрессии. Ранее, 1 сентября, по обоюдному сговору с СССР, в Польшу вторгнулись войска гитлеровской Германии и этой датой ознаменовалось начало Второй Мировой Войны.

Казалось бы, весь мир осудил гитлеровскую агрессию, Англия и Франция об" явили войну Германии вследствии союзнических обязательств, но в войну вступать не спешили, опасаясь ее разрастания и надеясь на чудо. Это мы потом узнаем, что Вторая Мировая Война уже началась, а тогда...тогда политики еще на что-то надеялись.

Итак, Гитлер напал на Польшу и Польша из последних сил сражается с войсками Вермахта. Англия и Франция осудили гитлеровское втрожение и объявили Германии войну, то есть встали на сторону Польши. Через две недели в Польшу, из последних сил отражающую агрессию гитлеровской Германии, дополнительно вторгается с востока другая страна - СССР.

Война на два фронта!

То есть, СССР в самом начале мирового пожара определился, выступив на стороне Германии. Потом, после победы над Польшей, союзники (СССР и Германия) будут праздновать совместную победу и проведут совместный военный парад в Бресте, проливая трофейное шампанское из захваченных винных погребов Польши. Есть кадры кинохроники. А 17 сентября советские войска двинулись от своих западных границ вглубь территории Польши навстречу "братским" войскам Вермахта к охваченной огнем Варшаве. Варшава будет еще продолжать обороняться до конца сентября, противостоя двум сильным агрессорам и падет в неравной борьбе.

Дата 17 сентября 1939 года ознаменовалась вступлением СССР во Вторую Мировую Войну на стороне гитлеровской Германии. Это потом, после победы над Германией, история перепишется и реальные факты будут замалчиваться, а все население СССР будет искренне считать, что "Великая Отечественная Война" началась 22 июня 1941 года, а тогда....тогда страны антигитлеровской коалиции получили жестокий удар и мировой баланс сил резко пошатнулся.

17 сентября 2010 г. была 71 годовщина советского вторжения в Польшу. Как же в Польше прошло это событие:

Немного хроники и фактов

Гейнц Гудериан (в центре) и Семён Кривошеин (справа) наблюдают за прохождением войск Вермахта и РККА при передаче Брест-Литовска 22 сентября 1939 советской администрации

Сентябрь 1939 г.
Встреча советских и немецких войск в районе Люблина

Они были первыми,

встретившими гитлеровскую военную машину с открытым лицом - польское военное командование . Первые герои Второй Мировой:

Главнокомандующий ВП маршал Эдвард Рыдз-Смиглы

Начальник Главного штаба ВП бригадный генерал Вацлав Стахевич

Генерал брони ВП Казимеж Соснковский

Дивизионный генерал ВП Казимеж Фабрицы

Дивизионный генерал ВП Тадеуш Кутшеба

Вступление сил РККА на территорию Польши

В 5 часов утра 17 сентября 1939 года войска Белорусского и Украинского фронтов перешли польско-советскую границу на всей её протяженности и атаковали блок-посты КОП. Тем самым СССР нарушил по меньшей мере четыре международных соглашения:

• Рижский мирный договор 1921 года о советско-польских границах
• Протокол Литвинова, или Восточный пакт об отказе от войны
• Советско-польский договор о ненападении от 25 января 1932 года, продленный в 1934 до конца 1945 года
• Лондонскую конвенцию 1933 года, содержащую определение агрессии, и которую СССР подписал 3 июля 1933 года

Правительства Англии и Франции вручили в Москве ноты протеста против ничем не прикрытой агрессии СССР против Польши, отклонив все оправдательные аргументы Молотова. 18 сентября лондонский «Таймс» охарактеризовал данное событие, как «удар ножом в спину Польши». Вместе с тем, стали появляться и статьи, объясняющие действия СССР, как имеющие антигерманскую направленность(!!!)

Наступающие части РККА практически не встречали сопротивления пограничных частей. В довершение ко всему маршал Эдвард Рыдз-Смиглы отдал в Кутах т. н. «Директиву общего содержания», которая была зачитана по радио:

Цитата: Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С Советами боевых действий не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей. Задача для Варшавы и Модлина, которые должны защищаться от немцев, без изменений. Части, к расположению которых подошли Советы, должны вести с ними переговоры с целью выхода гарнизонов в Румынию, или Венгрию…

Директива главнокомандующего привела к дезориентации большинства польских военнослужащих, и их массовому пленению. В связи с советской агрессией, президент Польши Игнацы Мосьцицкий, находясь в городке Косов, обратился к народу. Он обвинил СССР в попрании всех юридических и моральных норм и призвал поляков сохранять твердость духа и мужество в борьбе с бездушными варварами. Мосьцицкий также объявил о переносе резиденции Президента РП и всех высших органов власти «на территорию одного из наших союзников». Вечером 17 сентября Президент и правительство РП во главе с премьером Фелицианом Складковским пересекли границу Румынии. А после полуночи 17 / 18 сентября - Главнокомандующий ВП маршал Эдвард Рыдз-Смиглы. Удалось также эвакуировать 30 тысяч военнослужащих в Румынию и 40 тысяч - в Венгрию. Включая моторизованную бригаду, батальон железнодорожных саперов и полицейский батальон «Голендзинув».

Несмотря на приказ главнокомандующего, многие польские подразделения вступили в бой с наступавшими частями Красной Армии. Особенно упорное сопротивление части ВП оказали при защите Вильно, Гродно, Львова (который с 12 по 22 сентября оборонялся от немцев, а с 18 сентября - также и от РККА) и под Сарнами. 29 - 30 сентября под Шацком произошёл бой между 52-й стрелковой дивизией и отступающими частями польских войск.

Война на два фронта

Вторжение СССР резко ухудшило и без того катастрофическое положение польской армии. В новых условиях главная тяжесть сопротивления германским войскам выпадала на Центральный фронт Тадеуша Пискора. 17 - 26 сентября состоялись два сражения под Томашувом-Любельским - самые крупные в сентябрьской кампании после битвы на Бзуре. Задача состояла в том, чтобы силами армий «Краков» и «Люблин» под общим командованием Тадеуша Пискора (1-е сражение) и основными Северного фронта (2-е сражение) прорвать немецкий заслон в Раве-Русской, преграждающий путь на Львов (3 пехотные и 2 танковые дивизии 7-го армейского корпуса генерала Леонарда Векера). В ходе тяжелейших боев, которые вели 23-я и 55-я дивизии пехоты, а также Варшавская танко-моторизованная бригада полковника Стефана Ровецкого пробить немецкую оборону так и не удалось. Огромные потери понесли также 6-я дивизия пехоты и Краковская бригада кавалерии. 20 сентября 1939 года генерал Тадеуш Пискор объявил о капитуляции Центрального фронта. В плену оказались более 20 тысяч польских солдат (в том числе и сам Тадеуш Пискор).

Теперь главные силы вермахта сконцентрировались против польского Северного фронта.

23 сентября началось новое сражение под Томашувом-Любельским. Северный фронт находился в трудной ситуации. С запада на него напирал 7-ой армейский корпус Леонарда Векера, а с востока - войска РККА. Части Южного фронта генерала Казимежа Соснковского в это время пытались пробиться к окруженному Львову, нанеся ряд поражений немецким войскам. Однако, в предместьях Львова они были остановлены вермахтом и понесли тяжелые потери. После известия о капитуляции Львова 22 сентября войска фронта получили приказ разделиться на небольшие группы и пробираться в Венгрию. Однако, далеко не всем группам удалось добраться до венгерской границы. Сам генерал Казимеж Соснковский был отрезан от основных частей фронта в районе Бжуховиц. В гражданской одежде он сумел пройти через территорию, занятую советскими войсками. Сначала до Львова, а затем, через Карпаты, в Венгрию. 23 сентября произошло одно из последних конных сражений в ходе Второй мировой войны. 25-й полк Велькопольских уланов подполковника Богдана Стахлевского атаковал немецкую кавалерию в Краснобруде и захватил город.

20 сентября советские войска подавили последние очаги сопротивления в Вильно. Были взяты в плен около 10 тысяч польских военнослужащих. Утром танковые части Белорусского фронта (27-я танковая бригада 15-го танкового корпуса из состава 11-й армии) развернули наступление на Гродно и форсировали Неман. Несмотря на то, что в штурме принимали участие не менее 50 танков, с ходу взять город не удалось. Часть танков была уничтожена (защитники города широко применяли бутылки с зажигательной смесью), а остальные отошли обратно за Неман. Гродно защищали очень небольшие подразделения местного гарнизона. Все основные силы несколькими днями раньше вошли в состав 35-й дивизии пехоты и были переброшены на защиту Львова, осажденного немцами. К частям гарнизона присоединились добровольцы (в том числе харцеры).

Войска Украинского фронта начали подготовку к штурму Львова, намеченному на утро 21 сентября. Между тем, в осажденном городе прекратилась подача электроэнергии. К вечеру германские войска получили приказ Гитлера отойти от Львова на 10 км. Поскольку по соглашению город отходил к СССР. Немцы предприняли последнюю попытку изменить эту ситуацию. Командование вермахта вновь потребовало от поляков сдать город не позднее 10 часов 21 сентября: «Если сдадите Львов нам - останетесь в Европе, если сдадите большевикам - станете навсегда Азией» . В ночь на 21 сентября германские части, осаждавшие город, начали отход. После переговоров с советским командованием генерал Владислав Лангнер принял решение о капитуляции Львова. Его поддержало большинство офицеров.

Конец сентября и начало октября явились завершением существования независимого польского государства. До 28 сентября оборонялась Варшава, до 29 сентября - Модлин. 2 октября завершилась оборона Хеля. Последними сложили оружие защитники Коцка - 6 октября 1939 года.

На этом закончилось вооружённое сопротивление регулярных частей Войска Польского на территории Польши. Для дальнейшей борьбы с Германией и её союзниками были созданы вооружённые формирования, составленные из польских граждан:

• Польские вооруженные силы на Западе
• Армия Андерса (2-й Польский корпус)
• Польские вооруженные силы в СССР (1943 – 1944)

Итоги войны

В результате агрессии Германии и СССР польское государство перестало существовать. 28 сентября 1939 года, сразу же после капитуляции Варшавы, в нарушение Гаагской конвенции от 18 октября 1907 года). Германия и СССР определили советско-германскую границу на территории оккупированной ими Польши. Немецкий план состоял в создании марионеточного «польского остаточного государства» Reststaat в границах Царства Польского и Западной Галиции. Однако, данный план не был принят из-за несогласия Сталина. Которого не устраивало существование какого бы то ни было польского государственного образования.

Новая граница в основном совпадала с «линией Керзона», рекомендованной в 1919 году Парижской мирной конференцией в качестве восточной границы Польши, так как она разграничивала области компактного проживания поляков, с одной стороны, украинцев и белорусов, с другой.

Территории к востоку от рек Западный Буг и Сан были присоединены к Украинской ССР и Белорусской ССР. Это увеличило территорию СССР на 196 тыс. км², а население - на 13 млн. человек.

Германия расширила границы Восточной Пруссии, переместив их вплотную к Варшаве, и включила район до города Лодзь, переименованного в Литцманштадт, в Вартскую область, занимавшую территории старой Познанщины. Декретом Гитлера 8 октября 1939 года Познанское, Поморское, Силезское, Лодзинское, часть Келецкого и Варшавского воеводств, где проживало около 9,5 млн человек, были провозглашены немецкими землями и присоединены к Германии.

Небольшое остаточное польское государство было объявлено «Генерал-губернаторством оккупированных польских областей» под управлением немецких властей, которое через год стало называться «генерал-губернаторством германской империи». Его столицей стал Краков. Всякая самостоятельная политика Польши прекратилась.

6 октября 1939, выступая в Рейхстаге, Гитлер публично объявил о прекращении деятельности 2-й Речи Посполитой и разделе её территории между Германией и СССР. В этой связи он обратился к Франции и Англии с предложением о мире. 12 октября это предложение было отвергнуто Невиллом Чемберленом на заседании Палаты Общин

Потери сторон

Германия - В ходе кампании немцы по разным источникам потеряли 10−17 тысяч убитыми, 27−31 тысячу ранеными, 300−3500 человек пропавшими без вести.

СССР - Боевые потери РККА во время польской кампании 1939 года, по данным российского историка Михаила Мельтюхова, составили 1173 человека убитыми, 2002 ранеными и 302 пропавшими без вести. В результате боевых действий потеряно также 17 танков, 6 самолетов, 6 орудий и минометов и 36 автомашин.

По данным польских историков, Красная Армия потеряла убитыми около 2500 солдат, 150 бронеавтомобилей и 20 самолётов

Польша - Согласно послевоенным исследованиям Бюро Военных потерь, в боях с вермахтом погибли более 66 тысяч польских военнослужащих (в том числе 2000 офицеров и 5 генералов). 133 тысячи были ранены, а 420 тысяч оказались в немецком плену.

Польские потери в боях с РККА точно не известны. Мельтюхов называет цифры в 3500 убитых, 20 000 пропавших без вести и 454 700 пленных. По данным польской Военной энциклопедии в советский плен попали 250 000 военнослужащих. Почти весь офицерский состав (около 21 000 человек) был впоследствии расстрелян НКВД.

Мифы, возникшие после Польской кампании

Война 1939 года за много лет обросла мифами и легендами. Это явилось следствием нацистской и советской пропаганд, фальсификации истории и отсутствием свободного доступа польских и зарубежных историков к архивным материалам во времена ПНР. Одну из решающих ролей в создании устойчивых мифов сыграли и некоторые произведения литературы и искусства.

"Польские кавалеристы в отчаянии бросались с саблями на танки"

Пожалуй, самый популярный и живучий из всех мифов. Он возник сразу же после Боя под Кроянтами, в котором 18-й полк Поморских уланов полковника Казимежа Масталежа атаковал 2-ой моторизованный батальон 76-ого моторизованного полка 20-ой моторизованной дивизии вермахта. Несмотря на поражение, поставленную задачу полк выполнил. Атака уланов внесла сумятицу в общий ход немецкого наступления, сбила его темп и дезорганизовала войска. Немцам понадобилось определённое время, чтобы возобновить свое продвижение. Они так и не сумели в этот день добраться до переправ. Кроме того, эта атака оказала на противника и определённое психологическое воздействие, о котором вспоминал Хайнц Гудериан.

Уже на следующий день итальянские корреспонденты, находившиеся в районе боевых действий, ссылаясь на свидетельства немецких солдат, написали о том, что «польские кавалеристы бросались с саблями на танки». Некоторые «очевидцы» утверждали, что уланы рубили саблями танки, полагая, что они сделаны из бумаги. В 1941 году немцы сняли на эту тему пропагандистский фильм Kampfgeschwader Lützow. Не избежал пропагандистского штампа даже Анджей Вайда в своей «Лотне» 1958 года (картину раскритиковали ветераны войны).

Польская кавалерия сражалась в конном строю, но использовала тактику пехоты. На её вооружении находились и пулеметы, и карабины 75 и 35 мм, противотанковые орудия «Бофорс», небольшое количество зенитных орудий «Бофорс 40 мм», а также небольшое количество противотанковых ружей «UR 1935». Конечно, кавалеристы имели при себе сабли и пики, но это вооружение применялось только в конных сражениях. На протяжении всей сентябрьской кампании не было ни одного случая атаки польской кавалерией немецких танков. Следует, однако, заметить, что бывали моменты, когда кавалерия быстрым галопом мчалась в направлении атакующих её танков. С одной единственной целью - как можно быстрее миновать их.

"Польская авиация была уничтожена на земле в первые дни войны"

В действительности перед самым началом войны почти вся авиация перебазировалась на небольшие замаскированные аэродромы. Немцам удалось уничтожить на земле лишь тренировочные и вспомогательные самолеты. В течение целых двух недель, уступая люфтваффе в численности и качестве машин, польская авиация наносила им чувствительные потери. После окончания боев многие польские лётчики перебрались во Францию и Англию, где влились в летный состав ВВС союзников и продолжили войну (сбив уже в ходе Битвы за Англию немало немецких самолетов)

"Польша не оказала должное сопротивление противнику и быстро сдалась"

В действительности, вермахт, превосходя Войско Польское по всем основным военным показателям, получил сильный и совершенно незапланированный OKW отпор. Германская армия потеряла около 1000 танков и бронемашин (почти 30 % всего состава), 370 орудий, свыше 10 000 военно-транспортных средств (около 6000 машин и 5500 мотоциклов). Люфтваффе лишились свыше 700 самолетов (около 32 % всего состава, участвующего в кампании).

Потери в живой силе составили 45 000 убитых и раненых. По личному признанию Гитлера пехота вермахта «…не оправдала возложенных на нее надежд».

Значительное количество немецкого вооружения получило такие повреждения, что ему требовался капитальный ремонт. А интенсивность боевых действий была такова, что боеприпасов и прочей амуниции хватило лишь на две недели.

По времени Польская кампания оказалась всего на неделю короче Французской. Хотя силы англо-французской коалиции значительно превосходили Войско Польское как по численности, так и по вооружению. Причем, непредвиденная задержка вермахта в Польше позволила союзникам более серьёзно подготовиться к германскому нападению.

Читайте также о героической , которую приняли на себя первыми поляки.

Цитата: Сразу же после вторжения в Польшу 17 сентября 1939 года ""…Красная армия совершила ряд насилий, убийств, грабежей и других беззаконий, как по отношению к захваченным в плен частям, так и по отношению к гражданскому населению" " [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] Всего, по общим оценкам, было убито около 2500 военнослужащих и полицейских, а также несколько сот гражданских лиц. Анджей Фришке. "Польша. Судьба страны и народа 1939 - 1989, Варшава, изд. "Искры", 2003, стр. 25, ISBN 83-207-1711-6] Одновременно командиры РККА призывали народ "бить офицеров и генералов" (из обращения командарма Семена Тимошенко). [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Польские военнослужащие, сумевшие оказаться на Западе, дали показания сотрудникам британской военной контрразведки. Эти показания были тщательно запротоколированы и ныне представляют собой огромный архив.

"Когда нас взяли в плен, нам приказали поднять руки вверх и так гнали нас бегом два километра. При обыске нас догола раздели, хватая все, представляющее собой какую-либо ценность… после чего погнали за 30 км, без отдыха и воды. Кто был слабее и не поспевал, получал удар прикладом, падал на землю, и, если не мог встать, его прикалывали штыком. Я видел четыре таких случая. Точно помню, что капитана Кшеминского из Варшавы несколько раз пихнули штыком, а когда он свалился, другой советский солдат выстрелил ему два раза в голову…" (из показаний солдата КОП) [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] ]

Самые тяжкие военные преступления РККА имели место в Рогатине, где были зверски убиты военнопленные вместе с гражданским населением (т.н. "Рогатинская резня") Владислав Побуг-Малиновский. "Новейшая политическая история Польши. 1939 - 1945", изд. "Платан", Краков, 2004, том 3, стр. 107, ISBN 83-89711-10-9] Катынское преступление в документах. Лондон, 1975, стр. 9-11] ] Войцех Рошковский. "Новейшая история Польши 1914 - 1945". Варшава, "Мир Книги", 2003, стр. 344-354, 397-410 (том 1)ISBN 83-7311-991-4] , в Гродно, Новогрудке, Сарнах, Тернополе, Волковыске, Ошмянах, Свислочи, Молодечно и Коссово Владислав Побуг-Малиновский. "Новейшая политическая история Польши. 1939 - 1945", изд. "Платан", Краков, 2004, том 3, стр. 107, ISBN 83-89711-10-9] "...Террор и убийства приняли огромные размеры в Гродно, где были убиты 130 школьников и подхорунжих, добивались на месте раненые оборонцы. 12-летнего Тадзика Ясинского привязали к танку и протащили по мостовой. После занятия Гродно начались репрессии; арестованных расстреливали на Собачьей Горе и в роще "Секрет". На площади под Фарой лежала стена трупов..." Юлиан Седлецкий. "Судьбы поляков в СССР в 1939 - 1986", Лондон, 1988, стр. 32-34] Кароль Лишевский. "Польско-советская война 1939", Лондон, Польский Культурный фонд, 1986, ISBN 0-85065-170-0 (Монография содержит подробнейшее описание сражений на всем польско-советском фронте и показания свидетелей о военных преступлениях СССР в сентябре 1939) ] Институт Национальной Памяти Польши. Следствие по факту массового убийства гражданских лиц и военных защитников Гродно военнослужащими РККА, сотрудниками НКВД и диверсантами 22.09.39 ]

"В конце сентября 1939 г. часть польской армии вступила в бой с советским подразделением в окрестности Вильно. Большевики послали парламентеров с предложением сложить оружие, гарантируя взамен свободу и возвращение по домам. Командир польской части поверил этим заверениям и приказал сложить оружие. Весь отряд сразу окружили, и началась ликвидация офицеров…" (из показаний польского военнослужащего J.L. от 24 апреля 1943 года) [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] ]

"Я сам был свидетелем взятия Тернополя. Я видел, как советские солдаты охотились на польских офицеров. Например, один из двух проходящих мимо меня солдат, оставив своего товарища, бросился в противоположном направлении, а на вопрос, куда спешит, ответил: "Сейчас вернусь, только убью того буржуя", - и указал на человека в офицерской шинели без знаков различия…" (из показаний польского военнослужащего по преступлениям РККА в Тернополе) [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] ]

"Советские войска вошли около четырех часов дня и сразу приступили к жестокой резне и зверским издевательствам над жертвами. Убивали не только полицейских и военных, но и так называемых "буржуев", в том числе женщин и детей. Тем военным, которые избежали смерти и которых только разоружили, было приказано лечь на мокром лугу за городом. Там лежало около 800 человек. Пулеметы были установлены таким образом, что могли стрелять низко над землей. Кто поднимал голову, погибал. Так продержали их всю ночь. На следующий день их погнали в Станиславов, а оттуда в глубь Советской России…" (из показаний по "Рогатинской резне") [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] ]

"22 сентября во время боев за Гродно около 10 часов командир взвода связи младший лейтенант Дубовик получил приказ отконвоировать 80-90 пленных в тыл. Отойдя на 1,5-2 км от города, Дубовик устроил допрос пленных с целью выявить офицеров и лиц, принимавших участие в убийстве большевиков. Обещая отпустить пленных, он добивался признаний и расстрелял 29 человек. Остальные пленные были возвращены в Гродно. Об этом было известно командованию 101-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии, но никаких мер в отношении Дубовика принято не было. Более того, командир 3-го батальона старший лейтенант Толочко отдал прямой приказ о расстреле офицеров…"Мельтюхов М. И. [http://militera.lib.ru/research/meltyukhov2/index.html Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918-1939 гг.] М., 2001.] конец цитаты

Часто польские подразделения сдавались, поддавшись на обещания свободы, которую им гарантировали командиры РККА. На деле данные обещания никогда не выполнялись. Как, например, в Полесье, где из 120 офицеров часть расстреляли, а остальных отправили в глубь СССР [http://www.krotov.info/libr_min/m/mackiew.html Юзеф Мацкевич. "Катынь", Изд. "Заря", Канада, 1988] ] 22 сентября 1939 года командующий обороной Львова генерал Владислав Лангнер подписал акт о капитуляции, предусматривающий беспрепятственное прохождение воинских и полицейских подразделений к румынской границе сразу же после того, как они сложат оружие. Договоренность эта была нарушена советской стороной. Все польские военнослужащие и полицейские были арестованы и вывезены в СССР. Войцех Рошковский. "Новейшая история Польши 1914 - 1945". Варшава, "Мир Книги", 2003, стр. 344-354, 397-410 (том 1)ISBN 83-7311-991-4]

Так же точно командование РККА поступило с защитниками Бреста. Причем, все захваченные пограничники 135-го полка КОП были расстреляны на месте Войцех Рошковский. "Новейшая история Польши 1914 - 1945". Варшава, "Мир Книги", 2003, стр. 344-354, 397-410 (том 1)ISBN 83-7311-991-4]

Одно из самых тяжких военных преступлений РККА было совершено в Великих Мостах на территории Школы подофицеров государственной полиции. В то время в этой самой крупной и современной полицейском учебном заведении Польши находились около 1000 кадетов. Комендант Школы инспектор Витольд Дунин-Вонсович собрал кадетов и преподавателей на плацу и отдал рапорт прибывшему офицеру НКВД. После чего последний приказал открыть огонь из пулеметов. Погибли все, включая коменданта [http://www.lwow.com.pl/policja/policja.html Кристина Балицка "Уничтожение польской полиции"] ]

Расправа над генералом Ольшиной-Вильчинским

11 сентября 2002 года Институт Национальной Памяти приступил к расследованию обстоятельств трагической гибели генерала Юзефа Ольшины-Вильчинского и капитана Мечислава Стшемеского (акт S 6/02/Zk). В ходе запросов в польских и советских архивах было установлено следующее:

"22 сентября 1939 года бывший командующий оперативной группой "Гродно" генерал Юзеф Ольшина-Вильчинский, его жена Альфреда, адъютант капитан артиллерии Мечислав Стшемеский, водитель и его помощник оказались в городке Сопоцкин под Гродно. Здесь они были остановлены экипажами двух танков РККА. Танкисты приказали всем покинуть автомобиль. Жену генерала отвели в находящийся поблизости сарай, где уже находилось более десятка других лиц. После чего оба польских офицера были расстреляны на месте. Из находящихся в Центральном Военном архиве в Варшаве ксерокопий советских архивных материалов следует, что 22 сентября 1939 года в районе Сопоцкина моторизованный отряд 2-й танковой бригады 15-го танкового корпуса вступил в бой с польскими войсками. Корпус входил в состав Дзержинской конно-механизированной группы Белорусского фронта, которой командовал комкор Иван Болдин…" [http://www.pl.indymedia.org/pl/2005/07/15086.shtml

Следствием были названы лица, несущие прямую ответственность за данное преступление. Это командир моторизованного отряда майор Федор Чувакин и комиссар Поликарп Григоренко. Имеются также показания свидетелей убийства польских офицеров - жены генерала Альфреды Станишевской, водителя автомобиля и его помощника, а также местных жителей. 26 сентября 2003 в Военную прокуратуру РФ была подана просьба о содействии в следствии по факту убийства генерала Ольшины-Вильчинского и капитана Мечислава Стшемеского (как преступления, не имеющего срока давности в соответствии с Гаагской конвенцией от 18 октября 1907 года). В ответе Военной прокуратуры польской стороне было заявлено, что в данном случае речь идет не о военном преступлении, а о преступлении по общему праву, срок давности которого уже истек. Доводы прокуратуры были отвергнуты, как имеющие своей единственной целью прекращение польского расследования. Тем не менее, отказ Военной прокуратуры от сотрудничества сделал дальнейшее расследование бессмысленным. 18 мая 2004 года оно было прекращено. [http://www.pl.indymedia.org/pl/2005/07/15086.shtml Акт S6/02/Zk - следствие по факту убийства генерала Ольшины-Вильчинского и капитана Мечислава Стшемеского, Институт Национальной Памяти Польши] ]

Почему погиб Лех Качиньский?... Польская партия «Право и справедливость» во главе с президентом Лехом Качиньским готовит ответ Владимиру Путину. Первым шагом против «российской пропаганды, восхваляющей Сталина», должна стать резолюция, приравнивающая вторжение советских войск в Польшу в 1939 году к фашистской агрессии.

Официально приравнять вторжение советских войск в Польшу в 1939 году к фашистской агрессии предложили польские консерваторы из партии «Право и справедливость» (ПиС). Самая представительная партия в сейме, к которой принадлежит и президент Польши Лех Качиньский, представила в четверг проект соответствующей резолюции.

Как считают польские консерваторы, каждый день прославления Сталина в духе советской пропаганды – это оскорбление польского государства, жертв Второй мировой войны в Польше и по всему свету. Чтобы не допустить этого, они призывают руководство сейма «призвать польское правительство предпринять шаги по противодействию фальсификации истории».

«Мы настаиваем на раскрытии правды», – цитирует Rzeczpospolita заявление официального представителя фракции Мариуша Блащака. «Фашизм и коммунизм – два великих тоталитарных режима ХХ века, а их лидеры несут ответственность за начало Второй мировой войны и ее последствия. Красная армия на польскую территорию принесла смерть и разорение. В ее планы входил геноцид, убийства, изнасилования, мародерство и другие формы гонений», – говорится в предложенной ПиС резолюции.

Блащак уверен, что дата 17 сентября 1939 года, когда советские войска вошли в Польшу, до этого времени была не столь известна, как 1 сентября 1939 – день вторжения гитлеровских войск: «Благодаря усилиям российской пропаганды, фальсифицирующей историю, так остается и по сей день» .

На вопрос, не повредит ли принятие этого документа польско-российским отношениям, Блащак высказался в духе, что вредить будет нечему. В России против Польши «ведутся кампании очернения», в которых принимают участия госорганы, включая ФСБ, и официальной Варшаве «следует этому положить конец».

Однако прохождение документа через сейм маловероятно.

Замглавы фракции ПиС Грегорий Дольняк вообще выступал против того, чтобы проект резолюции обнародовался до тех пор, пока его группе не удастся согласовать текст заявления с остальными фракциями. «Любую резолюцию исторического содержания мы должны попытаться сначала согласовать среди нас, а потом уже выносить на публику», – цитирует его Rzeczpospolita.

Его опасения оправданны. Правящая коалиция во главе с партией премьера Дональда Туска «Гражданская платформа» откровенно скептична.

Вице-спикер парламента Штефан Несёловский, представляющий «Гражданскую платформу», назвал резолюцию «глупой, неправдивой и наносящей ущерб интересам Польши». «Не соответствует правде, что советская оккупация была такой же, как и немецкая, она была мягче. Также не соответствует правде, что Советы устраивали этнические чистки, этим занимались немцы», – заметил он в интервью Gazeta Wyborcza.

В социалистическом лагере также выступают категорически против резолюции. Как заметил тому же изданию депутат блока «Левые силы и демократы» Тадеуш Ивиньский, ЛСД считает проект резолюции «антиисторичным и провокационным».Польше и России удалось в последнее время сблизить позиции по вопросу о роли СССР в гибели польского государства в 1939 году. В статье в Gazeta Wyborcza, приуроченной к 70-летней годовщине начала войны, российский премьер Владимир Путин назвал пакт Молотова – Риббентропа «неприемлемым с моральной точки зрения» и не имевшим «никаких перспектив с точки зрения практической реализации», не забыв попрекнуть историков, пишущих в угоду «сиюминутной политической конъюнктуре». Идиллическая картина оказалась смазана, когда на поминальных торжествах на Вестерплатте под Гданьском премьер Путин сравнил попытки разобраться в причинах Второй мировой войны с «ковырянием в заплесневелой булкой». Тогда же польский президент Качиньский объявил, что в 1939 году «большевистская Россия» нанесла его стране «удар в спину», и недвусмысленно обвинил оккупировавшую восточные польские земли Красную армию в преследовании поляков по этническому признаку.

Нюрнбергский военный трибунал приговорил: Геринга, Риббентропа, Кейтеля, Кальтенбруннера, Розенберга, Франка, Фрика, Штрейхера, Заукеля, Йодля, Зейсс-Инкварта, Бормана (заочно) – к смертной казни через повешение.

Гесса, Функа, Редера – к пожизненному заключению.

Шираха, Шпеера – к 20, Нейрата – к 15, Деница – к 10 годам тюремного заключения.

Фриче, Папен, Шахт были оправданы. Переданный суду Лей незадолго до начала процесса повесился в тюрьме, Круп (промышленник) был признан неизлечимо больным, и дело по нему было прекращено.

После отклонения Контрольным Советом по Германии ходатайств осужденных о помиловании приговоренные к смертной казни в ночь на 16 октября 1946 были повешены в Нюрнбергской тюрьме (за 2 часа до этого Г. Геринг покончил жизнь самоубийством). Трибунал также объявил преступными организации СС, СД, гестапо, руководящий состав национал-социалистической партии (НДСАП), но не признал таковыми СА, германское правительство, генштаб и верховное командование вермахта. Но член трибунала от СССР Р. А. Руденко заявил в «особом мнении» о несогласии с оправданием трех подсудимых, высказался за смертную казнь в отношении Р. Гесса.

Международный военный трибунал признал агрессию тягчайшим преступлением международного характера, наказал как уголовных преступников государственных деятелей, виновных в подготовке, развязывании и ведении агрессивных войн, справедливо покарал организаторов и исполнителей преступных планов истребления миллионов людей и покорения целых народов. А его принципы, содержащиеся в Уставе трибунала и выраженные в приговоре, были подтверждены резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1946 года, как общепризнанные нормы международного права и вошли в сознание большинства людей.

Итак,не говорите, что кто-то переписывает историю. Это не в силах человека - изменить прошедшую историю, изменить то, что уже произошло.

Но можно изменить мозги населения, вживив в них политические и исторические галлюцинации.

Что касается обвинений Нюрнбергского Международного Военного Трибунала, то не кажется ли вам, что список обвиняемых не полон? Многие ушли от ответственности и продолжают оставаться безнаказанными до сих пор. Но дело даже и не в них самих - не осуждены их преступления, которые выдаются за доблести, тем самым искажая историческую логику и искажая память, подменяя ее пропагандистской ложью.

"Никому на слово, товарищи, верить нельзя.... (Бурные аплодисменты)." (И.В.Сталин. Из выступлений.)

Нападение СССР на Польшу в 1939 году

Много неординарных страниц в истории СССР. Но особое место занимает та ее глава, где описываются события осени 1939 года, когда Красная Армия вторглась в Польшу. Мнения историков и простых людей разделились на два совершенно противоположных лагеря. Одни утверждают, что СССР освободил западную Украину и Белоруссию от польского гнета, обезопасил свои западные границы. А другие настаивают на том, что это была экспансия большевиков против населения этих земель, счастливо и зажиточно живших в цивилизованном мире.

Очевидно, что споры эти будут продолжаться бесконечно. Ведь история – штука сложная. Уже предпринимаются попытки уменьшить роль СССР во Второй мировой войне, которая унесла более 20 миллионов жизней жителей нашей страны. А ведь это совсем недавняя история. Еще живы очевидцы этих событий. Да, сложная вещь история. И что интересно, всегда находятся люди, которые пытаются по-иному взглянуть на происходящие события. Неважно, недавно они имели место, или очень давно. Достаточно вспомнить нашумевшие попытки обелить монголо-татарское нашествие, которое поставило под угрозу само существование Руси. Но это дела минувших дней.

Вернемся же к событиям сентября 1939 года.

Ниже будут приведены эти два противоположных мнения о военной операции осени 1939 года. Читателю придется самому судить, насколько они верны.

Мнение первое – Красная Армия освободила Западную Украину и Белоруссию

Небольшой экскурс в историю

Земли Западной Украины и Западной Белоруссии принадлежали некогда Киевской Руси и были потеряны во время монголо-татарского нашествия. Впоследствии они стали принадлежать Великому Княжеству Литовскому, а затем Речи Посполитой. Судя по тому, что в этих землях периодически вспыхивали восстания, маловероятно, что под поляками жилось хорошо. В частности, оказывалось сильное давление на православное население этих земель со стороны католической церкви. Прошение Богдана Хмельницкого русскому царю о помощи очень хорошо характеризует положение украинцев под польским гнетом.

Историками отмечается, что местное население считалось «людьми второго сорта», а политика Польши была колониальной.

Что касается недавней истории, то некоторые свидетельства очевидцев рассказывают о том, что после прихода поляков на земли Западной Украины и Белоруссии в 1920 году, когда по Брестскому миру они были отданы Польше, ситуация в этих областях была критической.

Так, упоминается резня в Бобруйском уезде и городе Слуцке, где поляки уничтожили почти все центральные постройки. Население, которое симпатизировало большевикам, подвергалось жесточайшим репрессиям.

На захваченные земли были заселены солдаты, которые принимали участие в боевых действиях. Их называли осадниками. По свидетельству очевидцев, во время наступления Красной Армии осадники предпочитали сдаваться в плен, чтобы не попасть в руки своих односельчан. Это тоже говорит о великой «любви» местного населения к полякам.

Итак, 17 сентября 1939 года Красная Армия перешла границу Польши и, почти не встречая сопротивления, продвинулась вглубь территории. В воспоминаниях очевидцев можно прочитать о том, что население этих мест восторженно встречало красноармейцев.

Советский Союз, благодаря этому наступлению увеличил свою территорию на 196 000 кв. километров. Население страны увеличилось на 13 млн. человек.

Ну а теперь совершенно противоположное мнение.

Красная Армия – оккупанты

Опять же, по утверждению историков, жители Западной Украины и Белоруссии жили очень даже неплохо под поляками. Сытно ели и хорошо одевались. После захвата этих территорий СССР прошли повальные «чистки», во время которых было уничтожено и сослано в лагеря огромное количество людей. На землях были организованы колхозы, где селяне попали в рабство, так как им запрещалось покидать свои места. К тому же жители западных областей не могли пройти на восточные территории, так как существовала негласная граница, где дежурили красноармейцы, не пропуская никого ни в ту, ни в другую сторону.

Описывается голод и разруха, которая пришла вместе с Красной Армией. Люди постоянно боялись репрессий.

Действительно, это очень туманная страница советской истории. Люди старшего поколения помнят, что в учебниках эта война, если можно ее так назвать, упоминалась так: «В 1939 году территории Западной Украины и Западной Белоруссии были присоединены к Советскому Союзу». И все!

На деле же, Польша, как государство перестало существовать, о чем заявил Гитлер 6 октября 1939 года, выступая в рейхстаге. Захваченная территория была разделена между Германией и Советским Союзом.

Как видите, мнения историков кардинально различаются. А ведь все они основываются на документах того времени и на свидетельствах очевидцев событий. Вероятно, что каждый человек оценивал их по-разному.

До Великой войны оставалось меньше двух лет. Но, наверное, стоит вспомнить, что поляки храбро сражались с фашистами во время этой войны на стороне Советского Союза. В то же самое время, немцы сформировали целую дивизию «Галитчина» из уроженцев западных областей Украины. А с остатками бендеровских банд борьба продолжалась еще несколько лет после окончания войны.

Запутанная все-таки штука, история!