Электронная книга: Иван Шмелев «Страх. Иван шмелев - страх Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

© Шмелев И. С., наследник, 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

* * *

С грустью гляжу я на снеговую гору в саду: она размякла, течет, продавили ее салазки. Март на дворе, кончилась зима. Вчера в первый раз подавали к чаю «жавороночков» из булочной. Такие они красивые, румяные, не наглядишься. Румяная головка с глазками из черничинок выглядывает из заплетенной косы как будто; но это не коса, а так сложены крылышки. Жавороночки прилетели – весна пришла. И радостно мне, и грустно. Всегда грустно, когда уходит хорошее. Много было зимой хорошего.

Я стою на размякшей горе и слушаю, как уныло благовестят. Я знаю, что начинается Великий пост. Но почему Горкин такой печальный? Он любит Великий пост, а теперь ходит повеся голову. И все в нашем доме и на дворе какие-то другие, – все шепчутся и украдкой заглядывают в окна. А сегодня утром матушка велела позвать кучера Гаврилу и спрашивала тревожным голосом, шепотком: «В городе был… ну как… ничего?» Гаврила смотрел испуганно и говорил боязливо как-то и печально: «Так-то на улицах ничего, тихо, а… чего-то будто опасаются, энтих боятся… а никого не видно, энтих… да их так-то не увидишь, они по чердакам хоронятся… в народе слышно так, говорят… бунту нету, а опасаются… всех дворников в часть скликали, и чтобы все ворота закрыть и на запоре держать». Я расспрашивал и Горкина, и плотников, но они ничего мне не объяснили, только руками машут. Что такое – не знаю, а что-то страшное. Про энтих я что-то знаю. Это, пожалуй, мигилисты, которых мясники бьют. Недавно били ножами, а то они хотят всех порезать и под свою волю покорить. Еще я знаю, что они какую-то химию вытворяют, гоняют зеленый дым. Будто даже и наш Леня гоняет зеленый дым. Он учится в реальном училище, вот и вытворяет химию, и такая вонь в комнате у него, – ихняя горничная Настя говорила, это дядина горничная, они на одном дворе живут с нами, только забора у нас нет, общий двор, родственники наши они, троюродные, – така

...

Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.

Иван Шмелев

С грустью гляжу я на снеговую гору в саду: она размякла, течет, продавили ее салазки. Март на дворе, кончилась зима. Вчера в первый раз подавали к чаю «жавороночков» из булочной. Такие они красивые, румяные, не наглядишься. Румяная головка с глазками из черничинок выглядывает из заплетенной косы как будто; но это не коса, а так сложены крылышки. Жавороночки прилетели – весна пришла. И радостно мне, и грустно. Всегда грустно, когда уходит хорошее. Много было зимой хорошего.

Я стою на размякшей горе и слушаю, как уныло благовестят. Я знаю, что начинается Великий пост. Но почему Горкин такой печальный? Он любит Великий пост, а теперь ходит повеся голову. И все в нашем доме и на дворе какие-то другие, – все шепчутся и украдкой заглядывают в окна. А сегодня утром матушка велела позвать кучера Гаврилу и спрашивала тревожным голосом, шепотком: «В городе был… ну как… ничего?» Гаврила смотрел испуганно и говорил боязливо как-то и печально: «Так-то на улицах ничего, тихо, а… чего-то будто опасаются, энтих боятся… а никого не видно, энтих… да их так-то не увидишь, они по чердакам хоронятся… в народе слышно так, говорят… бунту нету, а опасаются… всех дворников в часть скликали, и чтобы все ворота закрыть и на запоре держать». Я расспрашивал и Горкина, и плотников, но они ничего мне не объяснили, только руками машут. Что такое – не знаю, а что-то страшное. Про энтих я что-то знаю. Это, пожалуй, мигилисты, которых мясники бьют. Недавно били ножами, а то они хотят всех порезать и под свою волю покорить. Еще я знаю, что они какую-то химию вытворяют, гоняют зеленый дым. Будто даже и наш Леня гоняет зеленый дым. Он учится в реальном училище, вот и вытворяет химию, и такая вонь в комнате у него, – ихняя горничная Настя говорила, это дядина горничная, они на одном дворе живут с нами, только забора у нас нет, общий двор, родственники наши они, троюродные, – такая вонь, говорит, как самая нечистая… и будто он энтих вызывает, на зеленый дым… по ночам и являются к нему, душу им продает, как пан Твардовский, скорняк нам читал недавно. Я знаю, что это глупости, и Горкин мне говорил, но все-таки про это лучше не говорить. А старшая сестра сказала, что напрасно Леня «этим увлекается», – химией? – «может и в Петропавловку угодить». Я спросил, что это такое – «Петропавловка», а сестра сделала страшные глаза и сказала, что я еще маленький, не пойму. А Горкин и совсем не знает, и не велит мне болтать пустое. А про мигилистов у нас и на дворе говорят, ругаются. Недавно дворник Гришка, известный озорник, – его скоро рассчитают, только вот году исполнится, как отец скончался, – обругал старого кучера Антипушку: «Мигилист плешивый!» Антипушка перекрестился на такое слово и отплюнулся: «Язык отсохнет, каким ты словом человека обзываешь!» Это все равно, что нечистым обозвать. И вот все боятся, что и Леня будет мигилистом. Он уж и теперь не желает постное есть и не ходит в церковь, а дяденька его балует. На свою голову и набалует, долго ли до греха!

Я смотрю на продавленную гору, всхожу на нее в последний разок: хорошо глядеть сверху, через забор, на Донскую улицу, сверху она совсем другая. Сажусь на забор и вижу – жандармы куда-то скачут! Никогда тут жандармы не скакали, только за крестным ходом ездили всегда два жандарма, а тут целая толпа проехала, и офицер главный впереди. Случилось что-то?.. Потому-то, должно быть, и боятся, все шепчутся… и ворота велели на запор. Неужели энти начнут всех резать и под свою волю покорять? Меня забирает страхом, как бы не увидали на заборе. И все боятся, ни души народу, вся улица мертвая, пустая.

Слезаю с горы и вижу Горкина. Он ходит чего-то по мокрому катку, прямо по луже шлепает, не чует, что валенки промокли. Я кричу ему: «Ты же ноги промочил, как же ты в валенках и по воде, а меня все останавливаешь…» Он только отмахнулся, потопал на снежку, проворчал: «Не до валенок теперь». А что? Я беру его за руку. Он на меня не смотрит, и на глазах слезы у него. Спрашиваю его, чего это он плачет, папашеньку все жалеет? Он говорит, что всегда помнит папашеньку, да чего ж о нем плакать, в раю он у Господа… кому же и в раю-то быть, если не таким… ни одного человека не обидел, все о нем молятся… «Так о чем же ты плачешь?» – «Страшно тебе и говорить», – только и сказал. И я ему сказал, что и мне что-то с самого утра страшно, боюсь чего-то, и все, будто, боятся, а сейчас совсем страшно стало, жандармы куда-то поскакали.

– Разве поскакали? Ты когда видал? – спрашивает он тревожно.

– Да вот сейчас, с забора я видал… много поскакали, все к рынку, и офицер с саблей поскакал, очень страшно… А что, чего-нибудь страшное будет, а?

Иван Шмелев

© Шмелев И. С., наследник, 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)* * *

С грустью гляжу я на снеговую гору в саду: она размякла, течет, продавили ее салазки. Март на дворе, кончилась зима. Вчера в первый раз подавали к чаю «жавороночков» из булочной. Такие они красивые, румяные, не наглядишься. Румяная головка с глазками из черничинок выглядывает из заплетенной косы как будто; но это не коса, а так сложены крылышки. Жавороночки прилетели – весна пришла. И радостно мне, и грустно. Всегда грустно, когда уходит хорошее. Много было зимой хорошего.

Я стою на размякшей горе и слушаю, как уныло благовестят. Я знаю, что начинается Великий пост. Но почему Горкин такой печальный? Он любит Великий пост, а теперь ходит повеся голову. И все в нашем доме и на дворе какие-то другие, – все шепчутся и украдкой заглядывают в окна. А сегодня утром матушка велела позвать кучера Гаврилу и спрашивала тревожным голосом, шепотком: «В городе был… ну как… ничего?» Гаврила смотрел испуганно и говорил боязливо как-то и печально: «Так-то на улицах ничего, тихо, а… чего-то будто опасаются, энтих боятся… а никого не видно, энтих… да их так-то не увидишь, они по чердакам хоронятся… в народе слышно так, говорят… бунту нету, а опасаются… всех дворников в часть скликали, и чтобы все ворота закрыть и на запоре держать». Я расспрашивал и Горкина, и плотников, но они ничего мне не объяснили, только руками машут. Что такое – не знаю, а что-то страшное. Про энтих я что-то знаю. Это, пожалуй, мигилисты, которых мясники бьют. Недавно били ножами, а то они хотят всех порезать и под свою волю покорить. Еще я знаю, что они какую-то химию вытворяют, гоняют зеленый дым. Будто даже и наш Леня гоняет зеленый дым. Он учится в реальном училище, вот и вытворяет химию, и такая вонь в комнате у него, – ихняя горничная Настя говорила, это дядина горничная, они на одном дворе живут с нами, только забора у нас нет, общий двор, родственники наши они, троюродные, – такая вонь, говорит, как самая нечистая… и будто он энтих вызывает, на зеленый дым… по ночам и являются к нему, душу им продает, как пан Твардовский, скорняк нам читал недавно. Я знаю, что это глупости, и Горкин мне говорил, но все-таки про это лучше не говорить. А старшая сестра сказала, что напрасно Леня «этим увлекается», – химией? – «может и в Петропавловку угодить». Я спросил, что это такое – «Петропавловка», а сестра сделала страшные глаза и сказала, что я еще маленький, не пойму. А Горкин и совсем не знает, и не велит мне болтать пустое. А про мигилистов у нас и на дворе говорят, ругаются. Недавно дворник Гришка, известный озорник, – его скоро рассчитают, только вот году исполнится, как отец скончался, – обругал старого кучера Антипушку: «Мигилист плешивый!» Антипушка перекрестился на такое слово и отплюнулся: «Язык отсохнет, каким ты словом человека обзываешь!» Это все равно, что нечистым обозвать. И вот все боятся, что и Леня будет мигилистом. Он уж и теперь не желает постное есть и не ходит в церковь, а дяденька его балует. На свою голову и набалует, долго ли до греха!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком,

купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Перу немецкого писателя Стефана Цвейга принадлежит огромное количество произведений. Более подробно хочется остановиться на одной из его новелл под названием Страх. Героиня новеллы, молодая женщина, мать семейства и жена преуспевающего адвоката попадает под влияние шантажистки. Как это происходит?

Жизнь фрау Ирены всегда текла размеренной тихой рекой жизни, пока не появился в ее жизни он. Пианист с именем, молодой и интересный, так не похожий на ее мужа, он привлекал Ирену. О, нет, между ними не было истиной любви, это было скорее бегство от пустоты, и в скором времени фрау Ирена отвела любовнику определенные часы и даже день недели. Но вскоре женщина начинает замечать, что часто испытывает беспричинный страх. Обычно это ощущение возникает, когда она выходит из квартиры влюбленного. Так было и в этот день. Ирена только что вышла от него, но отчего–то испуганно встрепенулась и натянула густую шаль. Она уже собиралась проскользнуть в полуоткрытую дверь подъезда, как вдруг ее остановили. Перед ней стояла совершенно незнакомая особа со злобным и наглым взглядом. Ирена попыталась выйти, но незнакомка загородила собой дверь и стала кричать: Вот я вас и накрыла! Ясно, из порядочных! Конечно, и муж есть, и деньги; так еще и любовника сманиваешь у бедной девушки! Ирена затряслась от страха, от мысли, что их кто-то мог услышать. Незнакомка еще что-то кричала про то, что она с голоду подыхает, но Ирена ничего не слышала – она молча вытащила из кошелька все бумажные деньги и отдала их незнакомке. Ирене казалось, что это больше не повторится, и она долго после той встречи с незнакомкой ругала себя. Несколько дней Ирена не виделась со своим влюбленным, но сердце ее сжимала тоска и она назначила ему свидание в одном из кафе. Однако о истиной причине своего отсутствия в течение стольких дней она не обмолвилась. Ей казалось, что это – недомолвки, внезапная неприступность, еще больше раззадорили молодого пианиста, и она попрощалась с ним, испытывая чувство того особенного возбуждения, какое испытывала только девушкой. Когда Ирена шла домой, возле одного из магазинов ее кто-то тронул за плечо. Она обернулась – перед ней стояла ненавистная незнакомка. Вымогательница заявила, что знает и имя ее мужа, и то, где живет фрау Ирена, и снова потребовала денег. Молодая женщина безропотно отдала ей все имеющиеся при себе деньги и серебряную сумочку, в которой они хранились. С тех пор страх прочно поселяется в душе Ирены. Кроме того, она начинает замечать, что муж иногда как-то странно смотрит на нее. Ни минуты Ирена не испытывает теперь покоя – все ее мысли заняты шантажисткой.

Однажды ночью ей сниться страшный сон – будто она танцует на балу с неким юношей; танец увлекает, завораживает ее и она забывает обо всем на свете. Неожиданно кто-то трогает ее за плечо. Ирана оборачивается – перед ней снова страшная незнакомка. Ирена в страхе кричит… и – просыпается. Рядом стоит муж и спрашивает, что же так ее напугало?… Он добавляет, что за последнее время она стала неузнаваемой – дрожит как в лихорадке, нервничает… Может быть ты хочешь мне что-то сказать? - добавляет он. На секунду женщине кажется, что он все знает, ей хочется раскрыть перед ним душу, но она останавливает себя. Одна мысль о том, какой может быть его ярость, пугает ее. Между тем вскоре Ирена начинает получать и письма. Содержимое их обычно коротко, состоит из одной просьбы: Прошу немедленно вручить подателю сего столько-то … Требуемые суммы увеличиваются с каждым днем.

Однажды шантажистка приходит и в дом. У Ирены уже нет денег и она отдает кольцо. Вечером муж интересуется куда исчезло кольцо, Ирена испуганно прячет руку и обманывает, что отдала его почистить. В этот же вечер она решается. В аптеке Ирена заказывает то, о чем не может думать без содрогания. Вдруг кто-то расплачивается за нее и перехватывает пузырек, в котором таится смерть. Ирена поднимает глаза – перед ней стоит муж. Они идут в дом, и как только Ирена садится на кровать, ее тело начинают сотрясать долго сдерживаемые, подавляемые рыдания. Ее муж выливает содержимое пузырька, а потом обнимает жену и успокаивает. Выясняется, что женщина, преследовавшая все это время Ирену всего лишь незадачливая актриса. Муж Ирены, узнав о ее отношениях с пианистом, попросил актрису ему помочь. Казалось, что это подтолкнет Ирену, заставит сознаться, и в доме воцарится покой и любовь… Последние слова, которые долетают до уха, засыпающей Ирены, звучат спокойно и нежно: Больше она не придет, все будет хорошо.

Так завершается новела Стефана Цвейга Страх.

	«С грустью гляжу я на снеговую гору в саду: она размякла, течет, продавили ее салазки. Март на дворе, кончилась зима. Вчера в первый раз подавали к чаю «жавороночков»из булочной. Такие они красивые, румяные, не наглядишься. Румяная головка с глазками из черничинок выглядывает из заплетенной косы как будто; но это не коса, а так сложены крылышки. Жавороночки прилетели – весна пришла. И радостно мне, и грустно. Всегда грустно, когда уходит хорошее. Много было зимой хорошего…» Издательство: "Эксмо" (2014) электронная книга
Место рождения:
Дата смерти:
Место смерти:

Шмелёв, Ива́н Серге́евич (21 сентября (3 октября) , Москва - 24 июня , Бюси-ан-От близ Парижа) - русский писатель .

Биография

Иван Сергеевич Шмелев родился в Кадашевской слободе Замоскворечья 21 сентября 1873 года (по ст.стилю). Дед Ивана Сергеевича - государственный крестьянин из Гуслиц Богородского уезда , Московской губернии - поселился в Москве после пожара 1812 г . Отец писателя принадлежал купеческому сословию, но торговлей не занимался, а был подрядчиком, хозяином большой плотничьей артели, а также держал банные заведения. Окончив гимназию, в 1894 г. Шмелёв поступает на юридический факультет Московского университета . Первый рассказ Шмелёва «У мельницы» был опубликован в журнале «Русское обозрение» в 1895 г. Осенью 1895 г. совершает поездку в Валаамский монастырь . Результатом этого путешествия явилась его книга - очерки «На скалах Валаама», опубликованная в Москве в 1897 г.. После окончания университета в 1898 г. в течение года проходит военную службу, затем восемь лет служит чиновником в глухих местах Московской и Владимирской губерниях.

Особую известность получили произведения, написанные под воздействием первой русской революции (повести «По спешному делу», «Распад» (1906); рассказы «Вахмистр» (1906), «Иван Кузьмин» (1907)). В 1911 году Шмелёв пишет одно из своих значительных произведений - «Человек из ресторана», имевшее оглушительный успех и которое даже было экранизировано в СССР в 1927 году (реж. - Я. Протазанов, в ролях: М. Чехов, В. Малиновская, И. Коваль-Самборский).

В 1912 году организуется издательство «Книгоиздательство писателей в Москве», членами-вкладчиками которого становятся И. Бунин , Б. Зайцев , В. Вересаев , И. Шмелев и др. Все дальнейшее творчество Шмелева 1900-х связано с этим издательством, издавшим собрание его сочинений в восьми томах. Публикуются повести и рассказы («Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани» и др.), вышедшие в течение 1912-1914.

Семья Шмелевых. Предки и потомки писателя

◄Первое поколение

• Аксинья Васильевна (1743--?)

◄Второе поколение

• Иван Иванович Большой (1784--?)

жена Ульяна Васильевна (1788--?)

• Иван Иванович Меньшой (1785 - не ранее 1823)

жена Устинья Васильевна (1792 - после 1863)

◄Третье поколение

• Андрей Иванович (1807--?)
• Захар Иванович (1809--?)
• Анна Ивановна (1810--?)
• Василий Иванович (1812 - не ранее 1869)

жена Надежда Тимофеевна (1818 - не ранее 1880)

• Акулина Ивановна (1813--?)
• Пелагея Ивановна (1814-1880)
• Андрей Иванович (1815--?)
• Гаврила Иванович (март 1816 - декабрь 1816)
• Иван Иванович (1819 - после 1872)

жена Пелагея Петровна (1821-1863)

◄Четвертое поколение

• Егор Васильевич (1838-1897)

жена Екатерина Семеновна (1843--?)

• Сергей Иванович (1842-1880)

жена Евлампия Гавриловна Савинова (1846-1932)

• Павел Иванович (1847 - до 1873)
• Анна Ивановна (1852--?)
• Любовь Ивановна (1854--?)

◄Пятое поколение

• Мария Егоровна (1866?--?)
• Елизавета Егоровна (в замужестве Семенович; 1866?--?)
• Алексей Егорович (1867-1887)
• София Сергеевна (в замужестве Любимова; 1868--?)
• Мария Сергеевна (1869--?)
• Николай Сергеевич (1871-1928)
• Сергей Иванович (1875--?)
• Иван Сергеевич (1873-1950) писатель

жена Ольга Александровна Охтерлони (1875-1936)

• Екатерина Сергеевна (1879 - после 1918)

◄Шестое поколение

• Сергей Иванович Шмелев (1896-1920/1921)
• Екатерина Никаноровна Любимова
• Мария Никаноровна Любимова (1903 - конец 80-х гг.)

муж Александр Александрович Ольшевский

• Ольга Никаноровна Любимова

муж Андрей Сергеевич Дураков

• Андрей Никанорович Любимов (?--1936)
• Никанор Никанорович Любимов (1896--?)

жена Ольга Васильевна (? - начало 70-х)

• Иван Никанорович Любимов (1905-1975)

◄Седьмое поколение

• Андрей Андреевич Любимов (Дураков) (род. 1924)

жена Мария Васильевна Усова (род. 1924)

• Татьяна Андреевна Дуракова
• Ольга Ивановна Любимова (род. 1934)

муж Вадим Константинович Елисеев

• Евгений Александрович Ольшевский (1926-1984)

◄Восьмое поколение

• Татьяна Андреевна Любимова (род. 13-10-1953)

муж Владимир Александрович Дяченко (род. 1955)

• Вадим Вадимович Елисеев (род. 1964)

жена Елена Леонидовна Кузьменкова

• Наталья Евгеньевна Ольшевская

муж Андрей Владимирович Семенякин

◄Девятое поколение

• Олег Владимирович Дяченко, Oleg Diaczenko (род. 12-07-1979)

жена Анна Липинська (род. 1981)

• София Вадимовна Елисеева (род. 1995)

Произведения

• На скалах Валаама 1897
• По спешному делу , 1906
• Вахмистр , 1906
• Распад , 1906
• Иван Кузьмич , 1907
• Гражданин Уклейкин , 1907
• В норе , 1909
• Под небом , 1910
• Патока , 1911
• Человек из ресторана , 1911
• Неупиваемая чаша , 1918
• Карусель , 1916
• Суровые дни , 1917
• Лик скрытый , 1917
• Степное чудо, сказки , 1921
• Солнце мёртвых , 1923
• Как мы летели , 1923
• Каменный век , 1924
• На пеньках , 1925
• Про одну старуху , 1925
• Въезд в Париж , 1925